Тихий ветер. Юлия Ларосса

дорогая! – пропела она и хохотнула.

      – Кажется, нам пора готовиться к ночной смене, Анна, – слишком громко произнесла я, не поворачивая головы в сторону парня.

      – Вивьен! – окликнул меня его голос.

      Я остановилась и вымученно улыбнулась.

      – Эх, не успела! – прошептала мне в ухо Анна и чмокнула в щёку. – Рада встрече, лейтенант Пакош! – обратилась она уже к нему и тут же упорхнула, пританцовывая.

      – Добрый вечер, Даниэль.

      Обернувшись, я встретилась взглядом с янтарными глазами молодого офицера.

      – Я думала, ты ещё на задании и вернёшься только завтра.

      – Почему мне кажется, что ты надеялась на это? – в его голосе прозвучал едва заметный намёк на печаль.

      – Потому что мужчины склонны к преувеличенному пессимизму, – подавляя яростные угрызения совести, ответила я.

      Лейтенант Даниэль Пакош уделял мне знаки внимания ещё до войны и частенько захаживал в гости, будучи другом и однокурсником брата. Он весьма хорош собой, с копной светлых волос и ямочками на щеках, когда улыбается. Отец всегда хвалил его рвение к учёбе и офицерскому званию.

      Даниэль перестал улыбаться и сделал ещё шаг ко мне:

      – Да, мы способны на это. Особенно если по уши влюблены. Вивьен, ты обещала мне танец. Помнишь?

      Помню. Вот поэтому и хотела сбежать.

      Однако всё-таки вложила ладонь в его протянутую руку.

      Он вновь улыбнулся и повёл меня в центр танцующих пар. Как специально, заиграла медленная мелодия. По Даниэлю вздыхали почти все местные барышни. Явно, открыто и без стеснения. Но, казалось, он не замечал никого, кроме меня. Откуда же такое основательное подозрение, что замечает он не мою личность, а всё то, что предлагает моя фамилия и звание отца?

      – Ты грустишь. Почему? – уже обнимая меня в танце, поинтересовался он.

      – Я думаю, сейчас все грустят. Это общая грусть, которая пришла в наши мысли с войной.

      – Ты права. Но уныние – это тоже наш враг, с ним победу одержать сложнее.

      – Мы отступаем, – прошептала я. – Почему нет подкрепления? Где солдаты Ойльма? Где армия Цезаря Власто? Где их хвалёные стратеги? Почему они так агрессивно выступали против Кайзера, а теперь спокойно смотрят, как мы теряем наши земли?!

      Лейтенант Пакош вздохнул. Я увидела, как от этого движения блеснули награды на его сером мундире. Казалось, он сам задавался этими вопросами. И так же злился, не услышав ответов.

      – Это временно. Так нужно.

      Его деловитый тон должен был меня успокоить. Но я слишком хорошо знала военных, выросла среди них. И таким меня не провести. Однако Пакош – не тот, кто расскажет мне все фронтовые тайны и сплетни. Он верен своему делу, и присяга для него – не пустая традиция.

      Даниэль воспользовался моей задумчивостью и чуть ближе притянул к себе, словно призывая поднять к нему лицо. Но я притворилась, что не поняла намёка, и продолжала смотреть на его гладко выбритый подбородок, который приходился как раз на уровень моих глаз.

      – Я