Злой человек. Александр Операй

исправить. Здесь и сейчас. Ради коллекции. Все равно все умрем. И тут в зал ввалилась толпа. Кто-то узнал её. Пара друзей и подруг. Стало поздно и, напившись с ними водки, Иван уехал домой ровно в полночь. Машина везла его на маяк, и он видел, как гасли фонари вдоль дороги. Прямо, как улыбка Алисы ему на прощание. Тогда он верил, что забудет её.

      Иван впустил собак в дом, но сам остался стоять на пороге. Он бросил взгляд на гараж и подумал, что где-то там видел канистру бензина, и вся его прошлая жизнь, запертая в комнатах, ящиках и шкафах, может сгореть за секунду. Бесполезная мебель, книги, картины, одежда, посуда и даже запах KENZO. Огонь очищает. Выжигает заразу.

      Он тряхнул головой.

      Сегодня тот самый день, когда нужно закончить дела.

      Иван вошел в дом и тщательно вымыл руки. Отражение в зеркале над умывальником все время смеялось над ним. В первые за много дней он увидел себя со стороны и понял, что стал похож на отца. Те же морщины на лбу, тот же загнанный взгляд и усталость, из-за которой лицо всегда кажется недовольным. Мужчина, который смотрел на него из глубины ванной комнаты, не был успешным, надежным или владеющим ситуацией. Он был напуган.

      Ампулы с анестетиком и шприц лежали в аптечном шкафу у двери. Он взял их и направился в зал. Хозяину полагается уметь делать уколы собаке. Она могла заболеть. В этом нет ничего сверхъестественного. Любой человек способен научиться оказывать первую помощь. Облегчить боль, избавить животное от страданий.

      Иван выкурил две сигареты.

      Руки дрожали.

      Он боялся сделать ошибку. Игла могла сломаться, и вытащить её самостоятельно в домашних условиях почти невозможно.

      Мармелад спал на диване в гостиной.

      Вся морда седая. Тусклая шерсть. Проплешины на лапах и на груди. Провисший живот. Старый пес почти ничего не любил. Только мармеладные «червяки» пробуждали в нем интерес к угасавшему миру. Иван положил перед ним пару конфет и сделал инъекцию в заднюю лапу. Мармелад заскулил, но не проснулся. Темная лужа собачей мочи растеклась по дивану.

      Иван посмотрел на обеденный стол и стулья – такие нелепые и одинокие, как брошенные на свалке автомобили, как бездомные животные и манекены в витринах магазинов. В ноябре 1888 года Винсент Ван Гог нарисовал смерть в виде стула. Картина никогда не производила на Ивана должного впечатления. Ничего мрачного и пугающего. Красивого или очаровательного. Однако простая мазня скрывала идею, которую он понял только сейчас. Вот комната, вот стул и тот, кого не видно, человек только что был здесь, а теперь его нет, и с его уходом комната и стул потеряли всякий приемлемый смысл. Такова суть пустоты.

      Иван налил в миску воды и поднялся по лестнице на второй этаж дома.

      Спальня жены превратилась в алтарь. Он собрал сюда все её вещи. Фотографии, косметику, крема и лосьоны, книги и дневники, музыкальные инструменты, бесчисленные платья всех возможных цветов и оттенков, сотни пар обуви и кучу колготок, драгоценности и украшения, сумочки и палетки, ночные рубашки, пижамы, белье и флаконы KENZO.

      Лопата