Тени былого могущества. Евгений Маркович Туев

больше. Мне уже около четырёхсот.

      – Подождите, стоп, стоп, что? – Ася рассеянно помотала головой – Мне не очень нравится эта игра – она неуверенно посмотрела на меня. Я ещё даже толком не успел сформулировать вопрос у себя в голове, но Радомир, казалось, читал наши мысли:

      – Да, конечно, вам нужна демонстрация – мне казалось, он не сделал ровным счётом ничего, но о ужас! Мои ноги оторвались от земли на несколько сантиметров! То же случилось и с Асей, и теперь мы, удерживаемые какой-то неведомой силой, парили над землей! И, поверьте, никакому иллюзионисту это было бы не под силу!

      Я видел, как крик буквально застрял у Аси в горле: она не могла выдавить из себя ни звука, но её рот судорожно открылся. Я же нашёл в себе силы сказать:

      – А можно… – и, разумеется, не успев договорить, я тут же опустился на землю. Ася едва успела раскрыть рот, но на её будущий вопрос тут же последовал ответ:

      – Почему мы так долго не могли доверить свою силу кому-то другому? Да потому что ею должен обладать только добрый человек, по-настоящему добрый. Да, я уже знаю, что вы хотите сказать: мол, понятие добра субъективно. И вы правы. Как я могу иначе сформулировать? Сила должна быть использована во благо. Но и это понятие субъективно. Но вот что я вам скажу: никто и никогда не сможет использовать нашу силу, если не найдёт единения с природой. А вот тот, кто это сможет сделать, сразу поймёт, что мы вкладываем в понятие добра и блага. Поверьте, так и будет. Сейчас у вас там говорят, мол человек – царь природы – Радомир издал презрительный смешок – человек – часть природы и не более. И пока вы там у себя это не уясните, ничего хорошего у вас не выйдет. Так-то. Я уповаю на то, что, прочувствовав на себе лично вред из-за отчуждения от природы, вы сможете когда-то стать достойными приемниками. Кроме того, вы, как и я, презираете тех, кто живёт только ради наживы и наживается на чужом горе. Так-то.

      Рассуждения Радомира приводили меня в восторг и, одновременно, погружали в глубокую тоску. Он рассуждал чуть ли ни как святой. Кстати, он же нам сказал, что вообще-то нужно говорить светой, то есть, человек со светлой душой. В то же время, я понимал, как его рассуждения наивны на сегодняшний день:

      – Если вести себя так правильно, то в нашем мире просто не выжить – осторожно проговорил я. Радомир пристально посмотрел мне в глаза, и по мне словно ток пробежал. Нет, хуже: меня вдруг бросило в жар, потом в холод, а потом и дыхание перехватило. Я уж было подумал, что он хочет применить ко мне какой-нибудь из своих заговоров.

      – Ты прав, опять прав. Именно так нас и истребили. Мы – он стукнул себя кулаком по груди – устаревший вид, не приспособленный к жизни. Именно так и происходит в животном мире, да и в мире растений – тоже. Более приспособленные виды вытесняют менее приспособленные. Мы не любили воевать, а воевавшие люди захватывали всё больше территорий, а, значит, всё больше ресурсов. Да и чего греха таить – больше распространяли свои гены – тут Радомир сделал паузу, ожидая реакции. Разумеется, нас удивляли его научные познания, учитывая то, что он, по его