Заставь меня простить. Ольга Николаева

спину и улыбаться всем окружающим.

      – Я горжусь тем, что ты со мной рядом, Кристина. И кайфую от этого. Это очень сложно скрыть от всех… – Она плохо знала этого человека. Вернее, не знала совсем. Но казалось, что он говорит искренне…

      – Я не верю в такую любовь с первого взгляда… – Сказала и осеклась. Еще как верила! Очень верила и сама же от нее страдала! Чтобы сойти с ума от Залесского и провалиться в него навсегда, Кристине когда-то хватило всего лишь пары секунд…

      – Я тоже не верил. Раньше. А теперь вот пришлось… Ты думаешь, мне самому нравится процесс, когда крыша так резко начинает течь?

      – Я не могу ответить взаимностью, Демьян… Я ничего к тебе не чувствую…

      На какую-то долю секунды ей стало жалко парня. Кому, как не самой Кристине, понимать, как это больно и страшно – сходить с ума от желания быть с человеком, которому на тебя наплевать!

      – Не переживай, Крис. Я умею добиваться своего! И тебя тоже добьюсь! Наступит когда-нибудь день, когда ты без меня прожить не сможешь!

      На какой-то миг ей стало не по себе: пугала эта уверенность в неизбежном, больше похожая на одержимость… И тут же в памяти вспыхнул момент, когда она целовала Игоря, а потом плакала в подушку, покинутая и отвергнутая… Позволила Демьяну обнять себя, не противилась, когда он терся щекой о ее щеку, гладил по плечам и спине… Осторожно вздыхала, сжимала кулаки, чтобы не оттолкнуть его и не сбежать. Думала, эти объятия помогут забыть свое ночное унижение…

      Прикрыв глаза, считала в уме до десяти. До двадцати. До тридцати. Помнила, что может ведь и сама точно так же унизить влюбленного человека… Не заслужившего такое наказание…

      – Какого хрена вы здесь делаете?

      А ведь она успела забыть. Успела забыть, что здесь находится Залесский! Короткая близость Миронова помогла и подействовала!

      На лице Игоря не дернулся ни один мускул. Он как будто был высечен сейчас из куска мрамора. Только глаза жили какой-то своей, сумасшедшей жизнью: они прожигали, клеймили, уничтожали своим презрением. Как будто совсем не этот человек буквально накануне вечером лежал на ней сверху на кровати, как будто не он целовал ее, жадно, до умопомрачения, и потом сам же не отталкивал!

      Кристина держалась долго, как могла. Смотрела прямо. Пыталась что-то донести до него, безмолвно докричаться… Не вышло. Сдалась первая.

      Миронов замер на секунду. Его ладонь зависла где-то в районе женских ягодиц…

      Нарочито медленно мужчина отодвинулся от Кристины. Всего на несколько миллиметров. Так, чтобы можно было повернуть голову, но при этом девушку из рук не выпускать.

      – Обнимаю любимую женщину. Она, как видишь, не против. А что не так?!

      – Ты забрал эту женщину из дома моего отца. Сегодня утром. И вечером должен будешь ее вернуть.

      Тело обжигала близость Миронова. Он казался раскаленной печью, от которой нужно было срочно отодвинуться. А внутри у Кристины все покрылось льдом. Слова Залесского, как будто нейтральные, обдали холодом.

      Ни