Второй потоп. Гарретт Патмен Сервисс

"невежественным массам" пока не причинили никакого вреда.

      Но на следующее утро в общественном сознании произошла подозрительная перемена. Люди были удивлены, увидев новые плакаты вместо старых, более кричащие по буквам и языку, чем оригинал. В утренних газетах были колонки описаний и комментариев, и некоторые из них, казалось, были склонны относиться к пророку и его предсказанию с определенной степенью серьезности.

      Ученые, у которых брали интервью всю ночь, говорили не очень убедительно и совершили ошибку, обрушившись с презрением как на Космо, так и на легковерную публику.

      Естественно, общественность этого не поддержала, и маятник общественного мнения начал качаться в другую сторону. Космо помог своему делу, разослав во все газеты тщательно подготовленное заявление о своих наблюдениях и расчетах, в котором он говорил с такой силой убеждения, что мало кто мог читать его слова, не испытывая трепета тревожной неуверенности. Это было усилено опубликованными депешами, которые показали, что он направил свои предупреждения всем известным научным организациям мира, которые, осуждая их, не дали никакого эффективного ответа.

      А затем последовала тревожная нота в бюллетене новой обсерватории на горе Мак-Кинли с двойным заголовком, в котором утверждалось, что в течение предыдущей ночи на северном небе наблюдалась странная облачность, которая, казалось, скрывала многие звезды ниже двенадцатой величины. Было добавлено, что явление было беспрецедентным, но наблюдение было одновременно затрудненным и ненадежным.

      Нигде атмосфера сомнения и тайны, которая теперь начала нависать над публикой, не была такой примечательной, как на Уолл-стрит. Чувствительные течения там отреагировали на новое влияние подобно электрическим волнам, и, к ужасу трезвомыслящих наблюдателей, рынок рухнул, как будто по нему ударили кувалдой. Акции упали на пять, десять, в некоторых случаях на двадцать пунктов за столько же минут.

      Спекулятивные темы покатились вниз, как пшеница в мусорное ведро, когда открываются желоба. Никто не мог проследить точное происхождение движения, но посыпались заказы на продажу акций, пока не возникла настоящая паника.

      Из Лондона, Парижа, Берлина, Вены, Санкт-Петербурга посыпались депеши, в которых сообщалось, что тот же самый необоснованный спад проявился и там, и все объединились в том, чтобы возложить на Космо Версаля единоличную ответственность за глупый скачок цен. Финансовые лидеры бросились на биржи, пытаясь аргументами и увещеваниями остановить падение, но тщетно.

      Во второй половине дня, однако, разум частично восстановил свое влияние; затем почувствовалось быстрое восстановление, и многие, кто поспешил продать все, что у них было, нашли повод пожалеть о своей поспешности. На следующий день все пошло на поправку, что касается фондового рынка, но среди широких слоев населения продолжал распространяться яд пробужденной легковерности, подпитываемый свежими новостями как из фонтана.

      Космо сделал еще одно заявление о том, что он усовершенствовал планы