Волк среди теней. Дэвид Геммел

насмешка над ним, Даниил.

      – А я и не знал, что ты веруешь.

      – Да, верую, и не смей насмехаться надо мной!

      Он взял ее за руки и улыбнулся:

      – Обещаю, никаких насмешек. Но вчера я всю ночь читал Библию, и, поверь, в ней есть сила. Нет, не чудеса и все такое прочее, но указание, как один человек может сплотить людей, просто убедив их, что его устами говорит Бог. И похоже, они будут драться, как дьяволы, если уверуют, что Бог с ними.

      – Но про обоз тебе сказал не Бог, а Себастьян.

      – А кто привел Себастьяна к обозу?

      – Не играй словами, Даниил! Я боюсь за тебя.

      Он хотел ответить, но Лиза предостерегающе прижала палец к губам, и, обернувшись, он увидел, что по склону взбирается Себастьян. Юноша присел на корточки рядом с ним.

      – Это правда, Дан?

      – Что, малый?

      – Да про Бога и про обоз? – Его глаза сияли, и Кейд посмотрел на Лизу с внезапным смущением.

      – Конечно, правда, Себастьян.

      – Ух ты, дьявол! Провалиться мне, Дан! – восторженно воскликнул Себастьян, улыбнулся Лизе и убежал вниз по склону.

      – Ты бы поверила? – сказал Кейд.

      – Я-то нет, но он поверил.

      – Ну и что?

      – Разве ты не видел его лица, Даниил? Он был вне себя от радости. Теперь он будет смотреть на небо и видеть, как ему оттуда улыбается Бог.

      – Так ли уж это плохо?

      – По-моему, ты не понимаешь всей силы подобного обмана.

      – Сила-то, Лиза, и нужна мне! А Себастьяну не повредит, если он будет думать, будто Бог возлюбил его.

      – Не уверена, что это так, – сказала Лиза. – Поживем – увидим. Я больше тревожусь из-за тебя. Что ты им скажешь, когда дела пойдут скверно? Как объяснишь, что Бог тебе солгал?

      Кейд усмехнулся:

      – В Библии и это есть, Лиза. Умнейшая книжица. Если все идет хорошо, такова воля Бога. А если нет, значит, его ослушались, или люди повинны в нечестии, или это кара им. Он никогда не оказывается в проигрыше, как не окажусь и я. Мы с Богом понимаем друг друга. Положись на меня.

      – Я полагаюсь на тебя, Даниил. Я люблю тебя. Ты – все, что у меня есть, все, чего я хочу.

      – Я подарю тебе весь мир, Лиза. Вот подожди и увидишь!

      Два дня спустя Кейд и Гамбион верхом на равнине у Игерских гор выжидали, глядя на приближающийся строй исчадий.

      – Пора задать лататы, Даниил?

      – Нет еще, – ответил Кейд, высвобождая свое длинное ружье и взводя затвор. Наклонившись вперед, он прицелился в головного всадника и мягко спустил курок. Приклад ударил ему в плечо, а всадник свалился с седла.

      Вокруг них засвистели пули.

      – Пора, Даниил?

      – Ага!

      Они повернули лошадей и карьером помчались к горному проходу.

      Кейд выругался, поняв, что слишком промедлил. Его лошадь сразило пулей, она кувыркнулась на землю, и он вылетел из седла. Упал он неудачно и закричал, ударившись больным коленом о камень. Гамбион уже почти достиг прохода, но, повернув лошадь, помчался к Кейду с пистолетом