Золотой медальон. Михаил Анатольевич Гришин

горячо заверил он. – Предметы эти очень хрупкие, требующие особо бережного отношения.

      – О них и речи не может идти! – вывернулся Витька. – Вот я и говорю – следы преступника имеются… Точнее, один след – левый… от ботинка. Или от кроссовки… Но может быть, и от сандалета… В общем, он может быть от чего угодно… Но пока определить его не представляется возможным… Тут требуется особый подход… рисунок подошвы, размер ноги, то, сё… – и Витька попросил у Ивана Ивановича бумагу, чтобы перерисовать след. А так как Витька славился своими художественными способностями, отпечаток вышел на загляденье, будто только что оставленный человеком.

      – Толково, – от всей души поощрил его творчество Иван Иванович. – Очень толково.

      На эту похвалу Витька никак не отозвался, а, сложив лист вчетверо, глубоко запрятал его в карман.

      – Только не пойму я вот чего, – сокрушался Иван Иванович, – зачем он в раскоп-то полез? Чего он там-то искал?

      – А почему вы так подумали? – спросил Витька. – Ну, что он будто бы после кражи в раскоп полез?

      – Потому что милицейская собака сразу туда привела… Но вот что интересно – из раскопа нет следов на верх… Не улетел же он в самом деле.

      – Это мы сейчас выясним, – самодовольно заверил Витька. – Для этого я здесь и нахожусь.

      Но тут опять вмешался Пельмень, который, по-видимому, и вправду возомнил себя незаменимым доктором Ватсоном:

      – А я знаю, в чём дело.

      – И в чём же? – заинтересовался Иван Иванович.

      – В яме он побрызгал на подошвы какой-то жидкостью…Так делают все шпионы, чтобы сбить собаку со следа… А потом взял и удрал, – сообщил Пельмень и посмотрел на всех горделиво.

      – Тебе тут что, граница? – пренебрежительно усмехнулся Витька, – чтобы специально готовиться?

      Ивану Ивановичу хоть и самому нетерпелось поскорее расследовать запутанное дело, но и он Пельменеву мысль не одобрил:

      – Николай, ты и правда уж больно как-то всё преувеличил…

      – А почему же тогда учёная собака, а следов не нашла? – заметил ядовито Пельмень и обиженно надулся.

      Ответить на это Витьки было нечего, пока нечего, и он, склонившись низко над землёй, медленно двинулся по краю котлована, рискуя каждую секунду в него свалиться, вглядываясь себе под ноги на предмет обнаружения очередной улики.

      Чтобы по пустякам не волновать сыщика, Иван Иванович и опозоренный Пельмень следовали за ним на почтительном расстоянии. Когда Витька вдруг останавливался и с большим вниманием принимался изучать землю, они так же замирали на месте и вытягивали шеи.

      По-видимому, у Витьки действительно обнаружился ранее скрытый талант к сыщицкой работе, потому что вскоре его поиски увенчались успехом: на краю ямы он разглядел подозрительный оползень. Витька присел на корточки и через лупу начал обследовать вокруг него все травинки, камешки, щепочки, даже пробегавший по своим делам зелёный жук не остался без его внимания. Потом Витька, спрыгнув в яму, принялся обследовать стенку.

      Иван Иванович с Пельменем подошли поближе и