Девять жизней Роуз Наполитано. Донна Фрейтас

узнав, что получу контракт[1] с университетом, я позвонила Люку прямо из своего кабинета. Муж тогда произнес правильные слова, вроде того, что вечером за ужином мы выпьем и отпразднуем это событие. Но вернувшись домой, я обнаружила, что Люк разговаривает с отцом. Он не слышал, как я вошла.

      – Да, па, знаю, знаю… – говорил Люк. – Но Роуз…

      Я замерла у не до конца закрытой двери – придержала створку, чтобы та не хлопнула и Люк продолжал думать, что дома один.

      – Да, знаю, но Роуз одумается. С ней все будет в порядке, когда она родит ребенка.

      Последовала длинная пауза.

      У меня заболела грудь, заболели ребра, заболело сердце. Окажись под рукой стакан, тарелка, что-нибудь бьющееся, я бы схватила это и расколотила об пол. Мне хотелось кричать.

      Наконец Люк заговорил снова:

      – Знаю, ты думаешь, что для нее на первом месте работа, но я уверен, ребенок все изменит. – Молчание. – Знаю, ты не согласен, но все же дай Роуз шанс. – Снова молчание, затем долгий разочарованный вздох и следом вспышка гнева: – Пап, хватит, а?

      Из моей тяжелой, битком набитой сумки выпала книга и с грохотом ударилась об пол.

      – Роуз! – крикнул Люк. – Это ты?

      Я громко захлопнула дверь, делая вид, будто только что пришла.

      – Да, я дома! Готова выпить по коктейльчику!

      – Мне пора, пап, – сказал Люк.

      К тому времени, как я ступила в гостиную, он уже повесил трубку и положил телефон на стол.

      Люк пристально посмотрел на меня, а я посмотрела на него. Щеки у мужа покраснели.

      – Привет! – Я постаралась радостно улыбнуться, чтобы всколыхнуть в душе то волнение, которое рвалось из меня весь день после получения новостей. Мне хотелось вернуть это ощущение. Я чувствовала себя обманутой. Разговор Люка с отцом уничтожил мой миг торжества.

      – Много ты слышала? – спросил Люк.

      Я перестала растягивать губы в фальшивой улыбке.

      – Достаточно. Слишком много.

      – И как думаешь, что ты слышала?

      Я опустила сумку на стул.

      – Не надо так со мной, Люк. Я знаю, о чем вы говорили.

      – Так расскажи мне.

      – Очередной виток беседы, которую ты ведешь с родителями: раз я не хочу ребенка, значит, я плохая, неполноценная женщина и всегда такой останусь.

      – Мы этого не говорили.

      – Ну да. Еще я слышала, как мой муж не стал спорить с родителями и отказался им сообщить, чтобы отцепились от его семьи, а также прекратили хаять жену.

      – Я защищал тебя.

      – Да, но почему ты вообще должен за меня заступаться? Почему твои родители в принципе обсуждают наш брак? Это совершенно не их дело!

      – Я стараюсь изо всех сил. Ты же знаешь, как они переживают. Это ведь мои родители, я их люблю!

      – Что ж, ты знаешь, как я переживаю, я – твоя жена и люблю тебя! – Я рывком сорвала с шеи шарф и швырнула на стол.

      Люк сделал глубокий вдох и выдох.

      – Ты же знаешь, что и я тебя люблю.

      Я сбросила туфли, они с грохотом ударились об пол.

      – А еще ты сказал

1

Пожизненный контракт профессора вуза без права увольнения администрацией. Здесь и далее, если не указано иное, примечания переводчика.