Мастеровой. Анатолий Дроздов

хоть приличное, но на дом не хватит. Ну, а так жена приданое вложила. Не беда, что у Аглаи его не было совсем: кто об этом знает?

      Дом был новым и большим. Его начал строить купец, но не завершил – разорился. Банк выставил дом на торги, тут Хвостов и подсуетился. Чтобы довести дом до ума, взял кредит – опять-таки на ее имя.

      – Не волнуйся, душенька! – успокоил жену. – При моих доходах мы ссуду быстро вернем. Выплатим – и заживем припеваючи. Мне скоро пенсион выйдет, срок подходит. Держать в должности не будут – много на нее желающих. Доходы упадут, а тут дом будет кормить.

      Так бы и случилось, не срази советника удар. Молодой вдове после похорон пришлось окунуться в прозу жизни. Для начала разобраться с пасынками – те претендовали на наследство. Кое-что им перепало, но по мелочи. Разевали рот на дом, но не получилось – на ее имя оформлен. Она купила, ей и принадлежит. Но зато возвращать кредит пришлось тоже ей. А там выплаты – вспомнить больно. Как вдове чиновника ей оформили пенсион, но его и близко не хватало. Банк предлагал дом купить, но Аглая отказалась. Он же заселен, жильцы деньги платят. Кто же продает дойную корову?

      – Лучше постоянный доход, чем деньги сразу, – учил ее муж. – Пусть даже их много. Они все равно кончатся, а тут все при тебе.

      Выплаты банку забирали доход почти целиком, но Аглая не печалилась. Рассчитается, и все будет ее. Пришлось, правда, сократить расходы. Она переехала в собственный дом, где заняла квартиру из двух комнат. Скромно, но не нужно платить. С делами справлялась без управляющего: хлопотно, но опять-таки экономия. В собраниях почти не бывала – на наряды не хватало денег. Можно и во вдовьем, но срок траура кончается. Придешь в ношеном – поползет молва: советница обнищала. Не беда: пару лет можно потерпеть. Придет час, и она вновь станет блистать в обществе. А тут этот поручик… Тридцать рублей задолжал, скотина! Половина ее пенсиона. Ей ссуду выплачивать из него?

      Стук в дверь оторвал ее от терзаний.

      – Войдите! – отозвалась Аглая. Это кого принесло?

      Дверь отворилась, в комнату заглянул швейцар. Аглае приходилось его держать – дом-то приличный. Тоже вот расход. Пусть всего пять рублей в месяц[24], но и это деньги. Аглая скривилась.

      – Прощения просим, – поклонился швейцар, – там квартиру снять хочут. Мужчина, молодой.

      – Кто таков? – спросила Аглая, оживившись. – Он представился?

      – Говорит: мастеровой.

      – Мы не сдаем квартиры рабочим! – рассердилась Аглая.

      – Так и сказал, – поспешил швейцар. – Говорю: тут чистая публика обитает. Ну, а он в ответ: так и я не грязный. Да и деньги у меня есть.

      – Цену называл?

      – Да, госпожа советница. Ответил, что согласен. Попросил вас позвать.

      Аглая задумалась. Можно, конечно, наглеца выставить, но деньги уплывут. Лето, желающих снять жилье в городе нет совсем. Состоятельные господа переселяются на дачи, чтобы жить на природе. Вывозят семейства и даже мебель. С квартир съезжают или

24

Прислуге в царской России платили мало, но желающих было полно. Тот же швейцар чаевыми от жильцов получал в несколько раз больше. Открыть дверь ночью, поднести вещи…