(За)буду его. Елена Попова

раз, – испуганно тараторит она. – Я не думала, что он набросится на меня, я…

      – Заткнись! – вскрикиваю я и с размаху ударяю по лицу Олега.

      Быстро дыша, смотрю, как он во сне прижимает к щеке ладонь и что-то нечленораздельно мычит, но даже мощная пощечина не смогла разбудить его.

      – Как ты мог?! – толкаю его в грудь, и из моих глаз вырываются слезы. – Как ты мог так поступить со мной?! – кричу я и трясу его за плечи. – Проснись! Проснии-и-ись, Черкасов!

      В это время его любовница спрыгивает с кровати, берет с пола чулки и пробегает в коридор, в чем мать родила.

      Рывком стаскиваю с Черкасова одеяло и мутными взглядом смотрю на тело, покрытое отпечатками губ с красной помадой.

      Они везде: на груди, на голом торсе и на каждом сантиметре его тела ниже пупка.

      Еще секунду назад я хотела, чтобы он проснулся, хотела увидеть его стыдливые глаза, швыряться в него словами ненависти и требовать объяснений.

      Но теперь смотрю на его зацелованное тело, представляю, как они развлекались здесь, использовав три презерватива, и все мои слова застревают в горле.

      Я не желаю слушать его бредовые оправдания, от которых мне не станет легче. Сяду в машину и уеду отсюда как можно дальше. А потом приложу все усилия, чтобы вычеркнуть его из своей жизни и никогда больше не видеть. Даже по телевизору.

      Не сводя с него взгляда, протягиваю руку к ящику трюмо, открываю его и нащупываю небольшую коробку с подарком. Ставлю ее на кровать рядом с ним и на ватных ногах выхожу из комнаты.

      Наступаю на красный бюстгальтер, поднимаю его и, задыхаясь от слез, иду на первый этаж.

      Замечаю, что на лестнице уже нет блузки и ботильонов, а когда спускаюсь, застаю у двери Красовскую, торопливо надевающую шубу.

      – Ты забыла! – кидаю ей в ноги бюстгальтер, но она не обращает на него внимания.

      – Можно я телефон заберу? – кивает она в сторону кухни. – М-мне нужно вызвать такси.

      – Телефон? – сверлю ее взглядом. – Да-да, конечно. Где он?

      – В кухне.

      Иду в кухню, хватаю с барной стойки ее мобильник и замшевую сумку, разворачиваюсь и швыряю их к входной двери. По пути обратно вижу трещину на стекле телефона, а Красовская, глядя то на меня, то на мобильник, хлопает глазами.

      – Ты разбила его!

      – Разбила телефон? – выдыхаю я. – И эта говорит та, которая разбила мою жизнь?

      Я медленно иду к ней, чувствую, как ногти до боли впиваются в ладони, тело начинает полыхать от желания вытащить ее из дома за волосы.

      Красовская, испуганно глядя на меня, торопливо берет с пола сумку, пятится к двери, нащупывает ручку и выскальзывает на улицу.

      Оставив после себя лифчик, разбитый телефон и мою разорванную на куски душу.

      Слышу шаги за спиной, на мое плечо внезапно ложится ладонь, я сжимаю губы, разворачиваюсь и залепляю по колючей щеке мощнейшую пощечину.

      Мутным взглядом вижу, как Саша, быстро моргая, трет щеку.

      – Ален, т-ты чего? – Он делает шаг назад.

      Я набираю в легкие воздух, запускаю пальцы в волосы и прерывисто выдыхаю.

      – Я