Грон и Агрон. Михаил Кононов

Они побывали в довольно многих тёмных переулках и подворотнях. Забирая деньги, пару раз парни даже застали женщин так сказать, в процессе заработка тех самых денег. Агрон ужаснулся, на что идут люди ради нескольких медяков. Грон же думал о том, что никогда не видел ничего столь омерзительного, и какая же прежде у них была прекрасная жизнь. На что же шла их мать, чтобы отгородить их от такой жизни, а они по собственному желанию взяли её и просрали в один миг.

      – Тут закончили, теперь пхнём к лавочникам, – бросил Гусь.

      Бригада прошла немного дальше и наткнулась на несколько более-менее сносных домов. Некоторые были даже двухэтажными, хоть и гораздо меньше, чем тот же бордель или их барак. А главное, у этих домов были владельцы, что для этого района было непостижимое достижение. На многих таких домах висели грязные, сколоченные из чего угодно вывески. Продавалась всякая всячина, но была и одежда, хоть и действительно, что говорится, для бедных. Было и оружие. Ничего такого, что можно было найти на рыночной площади, в основном дубины да прочие деревяшки. В каждой такой лавке трясущимися от страха руками отдавались кошели с монетами. Видно было, что Гуся боялись до просто животного ужаса. Оба брата не хотели даже думать о том, чем вызван такой страх.

      – Ну, всё, обалдуи. Валим домой, считаем барыш, он должен быть каждый день туда-сюда одинаковый, ежели кто дал меньше – на следующий день выписать люля, бабки отобрать все, что найдёте. Понятно, мелюзга?! – рявкнул Гусь.

      Братья тут же кивнули. В барак они вернулись без происшествий, да и откуда им было взяться, когда они в сопровождении самого известного и страшного мордоворота? Он лично пересчитал каждый кошель с деньгами, и несмотря на то, что они не были подписаны, он прекрасно знал от кого он получил каждый. Этой его способности братья удивились, так как они были без понятия, как он их различал. Но спросить смелости не было ни у одного из них, однако оба про себя отметили, что необходимо как-то либо помечать кошели, либо делить между собой. Агрон и вовсе задумался о том, что хоть кошели были в основном из обрывков ткани, а не кожи, она всё равно же денег стоит. Бедные люди и так отдают свои крохи, а тут ещё каждый день необходимо где-то брать ту самую ткань.

      – Всё, опарыши, достали вы меня на сегодня. С глаз свалите, чтоб я до завтрашнего вечера даже запаха вашего не чувствовал! – прогнал со второго этажа барака их толстяк.

      Забившись в свой угол на нижнем этаже, братья решили обсудить их работу.

      – Как думаешь, справимся? – спросил Грон.

      – А куда нам деваться? – пожал плечами старший. – Теперь у нас нет ничего – ни дома, ни денег, ни еды, ни одежды. Мы полностью зависимы от них.

      – Этого ты хотел? – буркнул младший.

      – Ага, и чтоб ты не забывал попрекать меня каждый день, – огрызнулся Агрон.

      – Главное, что мы вместе, – прошептал Грон и лёг спать.

      *      *      *      *      *

      Прошла неделя. В таких условиях, можно даже сказать прошла целая неделя. Целая неделя без каких-либо происшествий. Братья честно