Запрещенная реальность. Одиночка. Смерш-2. Василий Головачев

Елисей Юрьевич, бросаясь в зал, где сидели прокурор, его жена и мать.

      Тарас дернул Тоню за руку, заставляя ее лечь на пол. Упал рядом, обнял, вжимая в половик.

      Трансовое боевое состояние пришло с первых же выстрелов, заработала сторожевая и анализирующая системы интуиции, раскрывая гипервозможности организма. Поле сознания Тараса охватило объем комнаты, скачком расширилось, обнимая дом прокурора и его окрестности. В прозрачной тьме, обступившей Горшина, обозначились бордовые пятна со злыми пульсирующими огоньками внутри. Это высветились ауры тех, кто открыл стрельбу. Один из пульсирующих огоньков вытянулся факелом, и Тарас, холодея, понял, что это означает.

      – Все вон! – рявкнул он изо всех сил. – У них гранатометы!

      Сам он успел бы унести ноги из горницы, владея темпом, но рядом была Тоня, и он сделал единственное, что зависело от него в сложившейся ситуации: отбросил девушку к печке и прикрыл ее своим телом.

      Граната взорвалась в центре гостиной спустя секунду.

      Тарас автоматически перевел себя в состояние пустоты, позволяющее проделывать трюки вроде протыкания руки иглой или ножом без каких-либо последствий, но вовремя вспомнил, что он не один, и успел сменить пустоту на состояние скалы.

      Вихрь осколков ударил во все стороны, находя не успевших укрыться людей. Раздались крики и стоны.

      Два осколка впились в спину Тараса, но пробить «телесные латы» не смогли, застряли в мышечных тканях, превратившихся в «каменные пласты». Боль в местах ударов вспыхнула довольно сильная, однако осколки не повредили позвоночник и обошли артерии, и Тарас не стал обращать на раны внимания. Двигаться они не мешали.

      Подхватив оглушенную Тоню на руки, он выскочил из горницы на кухню, а оттуда в сени и во двор. Вторая граната лопнула в гостиной, когда он со своей ношей был уже под защитой сарая.

      – Посиди здесь! – выдохнул он на ухо девушке. – Никуда не уходи! Я сейчас…

      Он метнулся вдоль сарая к забору, перемахнул его в один прием и на лету сориентировался в пространстве ментала, чтобы определить местонахождение стрелков. По нему выстрелили – видимо, территория дома отслеживалась через инфраоптику, – но очередь прошла чуть в стороне, и Тарас мгновенно вычислил автоматчика, что позволило ему не потерять ни одного мгновения на контратаку.

      Максимально ускорившись, так что туго свистнул ветер в ушах, он преодолел расстояние от забора до какой-то полуразрушенной будки, с крыши которой велся огонь, вспрыгнул наверх и одним ударом «рука-копье» пробил насквозь человека в камуфляже и маске с автоматом «АК-74» в руках.

      Стрелок охнул, роняя автомат, упал с крыши будки вниз.

      Одновременно стихла стрельба и с других сторон. Доносился только рев раненой коровы и лай потревоженных собак в округе.

      Тарас поискал ауры остальных стрелков, обнаружил тускнеющие, удаляющиеся пятна и понял, что боевики отступили.

      Где-то в километре от дома прокурора взвыла сирена, послышался рокот моторов бронетранспортера. Это зашевелился потревоженный стрельбой