Запах. Дмитрий Роюк

на расстоянии. Особенно в любви. Как только отношение перерастают в желание быть 24 часа сутки вместе, тут же начинаются упреки, кто кого не любит.

      – А если эта архитектура связана как-то с исчезновением?

      – С исчезновением связан либо отчаянный уход от дел, либо эгоистический рассудок достиг предела. Есть такое мнение, что бы мы ни делали, везде присутствует гордость. А если один из братьев преследовал цель остаться известным, то другой просто хотел нажиться на туризме.

      Я тяжело вздохнул. Это мне напомнило второй раз о Мире. Наша любовь – это ее желание уйти от меня. Мой эгоцентричный характер не мог примириться с тем, что она мне нужна больше, чем я ей. Я доставал ее своими истериками, пока она, не отчаявшись, решилась на необдуманный поступок.

      – Но убил ни тот, кто хотел нажиться на туризме.

      – Что? Ты же сказал, что он исчез, – я спросил, чувствуя, как мое тело перенеслось на много лет назад.

      – Я же сказал, что не верю ему.

      – Почему ты до сих пор не назвал их имена?

      – Космос и Джек.

      – Ты же сказал они русские.

      – Они так себя называют.

      – Черт бы их …побрал.

      «Они себя так называют». Он не сказал, что ИХ так называют. Они. Я поменял себе имя, потому что не в состоянии вынести, когда меня кто-то из девушек мило окликнет: Януш. В сердце тут же происходит короткое замыкание. Хочется курить, дышать гадким дымом. Мира, почему ты ушла? Ты ведь знала, что ты мне нужна больше, разве мы не могли поменяться с тобой местами?

      – Это очень интересное дело. Говорят, что ты все раскроешь до завтра. Главное для тебя это человек, который как-то связан с запахами преступления.

      – Я постараюсь.

      Мы вышли из кабинета, и направились в комнату допроса.

      Меня всегда привлекало нечто не доступное, не понятное разуму. Меня тянуло в сторону, всегда взглянуть, что происходит рядом. Потому что, то, что происходило со мной, навевало скуку. И однажды, ища приключение заскучавшему уму, я вдруг встретился с ней взглядом. Ложь. Вот что вывело меня из душевной комы. Она врала, что счастлива. Что у нее впереди успешная карьера маркетолога, что она почти окончила художественный роман. А ее будущий бой-френд без пяти минут, как большая шишка в правительстве Москвы. Но только вот она легла со мной в постель, тем же вечером. Упершись лицом в подушку, она схватила меня за руку, и приказала не останавливаться. Этот секс был бы похож на наказание, чем на романтическое соитие двух случайно отчаявшихся. Я натянул джинсы и вышел из комнаты, съемного загородного дома, где проводили вечеринку, в честь окончания рабочего месяца айтишники.

      Так мы начали встречаться. Все ее поклонники боготворили. А я застегнул ширинку, в самый разгар страсти. Наверное, это Миру задело. И она решила добиться меня. Она подсела на обычный крючок. Который я не планировал закидывать. Ее хотели все. А я хотел забраться не туда, куда вели меня мужские инстинкты, и многообещающее