Руферы. Советская антифантастика. Владислав Аркадьевич Зубченко

Николай Николаич.

      – Он постоянно хочет рискнуть. А вдруг ошибка? – тревожно спросил лысый. -Одна ошибка и – неизвестность. Что смотришь? Да, чёрт возьми, мы обязаны думать об этом! У меня вот жена, сын, дочь. Им потом расскажут, что их папа погиб героем, если вообще будут про это рассказывать. Если не вычеркнут, как тогда тех, не засекретят лет на сто! Ты уже привёл свои дела в порядок?

      Дверь снова открылась, и на пороге появился человек, весь вид которого говорил, что он здесь главный.

      – Всем привет, – не протягивая никому руки, сказал он.

      Главный взглянул на очкарика Сергея Александровича, и тот быстро поднялся с дивана, уступив место.

      – Здравствуй, Пал Юрич, – первым ответил Николай Николаич. – Только тебя и ждём.

      В кабинете воцарилось молчание, в котором мысли присутствующих, словно собираясь в одну прозрачную невидимую колбу, смешивались между собой, но никакой реакции не происходило. Будто кто-то должен был добавить в колбу каплю катализатора.

      – Я молодым себе сегодня приснился, – как-то совершенно невпопад произнёс Пал Юрич. – Смешной такой, лохматый. Стою наверху, смотрю вниз и понимаю, что сейчас вот прыгну и не упаду, а полечу. Я всю жизнь мечтал полететь, пусть даже разбиться потом, но пролететь над городом, хоть раз. Вы же знаете, мне совсем не страшно. Хочу понять есть ли смысл во всём этом. Может быть, это наша общая фантазия, групповой бред, галлюцинация? А может галлюцинация – это мы здесь. Как думаете?

      – Полетел? – поправил очки Сергей Александрович.

      – А? Чего? – очнулся главный.

      – Я спрашиваю, полетел тогда во сне?

      – Не-а. Шагнул, и будильник, чёрт! – разочарованно протянул тот и взглянул на Николая Николаича. – Ты точно всё рассчитал, Кока?

      – Всё, Юрич, – ответил тот. – Поверь, мир не шевельнётся ни одной долей секунды, пока мы не закончим там все дела.

      – Уверен? – уставился на него Пал Юрич. Он встал и, подойдя к окну, открыл его. Окно выходило на крышу. – Странно, правда? Часы тик-так, тик-так… И вдруг, тик… – и всё.

      – А вдруг, оно снова не заведётся? – как-то испуганно спросил Сергей Александрович.

      Все переглянулись.

      – Всё вернётся на круги своя, – стараясь как можно убедительнее произнести каждое слово, надавил на голос Кока Кола. – Теперь всё не наобум, теперь мы знаем обо всём этом больше. Много больше.

      – Я очень на это надеюсь, – вставил слово Сергей Александрович.

      – Человечество лишь догадывается, что его судьба вершится не наугад, – ещё уверенней произнёс Кока. – А мы это точно знаем, парни, и поэтому выбирать нам придётся не только за себя.

      В кабинете опять стало тихо.

      – Ладно, всё! – хлопнул в ладоши и потёр их не разжимая Пал Юрич. – Начали! Кока, ещё раз все расчёты на стол, ещё раз пройдём всё внимательно! А кстати, кто первым придумал мне эту дурацкую кличку «Кока Кола»? – вдруг спросил Николай Николаич.

      – Будем