Руферы. Советская антифантастика. Владислав Аркадьевич Зубченко

>РУФЕРЫ

      (советская антифантастика)

      ***********

      Кран спал, уткнувшись в небо. Он только что заснул: проскрипел своей старой болевшей шеей, отнеся напоследок строителям железобетонную плиту на верхний этаж, и, наконец, задремал, чуть сгорбившись над этим неугомонным городом с его беспокойной ночной жизнью. Ледяной свет фонарей разливался где—то внизу, иногда выхватывая из темноты мальчишеские компании, занятые в это время непонятными для родителей делами. По улицам, расставив фары, с шумом пролетали машины. Город узнавал себя по звукам, взглядом провожая идущих и едущих, но там, наверху, он уже спал в своих небоскрёбах и башнях. Крановщица тётя Шура, соблюдая примету, на прощание привычно погладила кран по голове-кабине и полезла вниз.

      – Давай, железо, отдыхай.

      Шуре должно было через месяц стукнуть шестьдесят, и она давно не стеснялась своего возраста. Утренние восхождения к небесам она с некоторых пор рассматривала философски. В эти минуты ей казалось, что однажды она вот так и уйдёт по этой самой лестнице куда-то выше и уже не вернётся. Шура разговаривала с краном с тех пор, как полгода назад похоронила погибшего на стройке мужа. Дети давно разлетелись, а любимый шестнадцатилетний внук Пашка бывал у неё в гостях всё реже. Шура даже завела для него в доме интернет, но не помогло. А два дня назад Пашка неожиданно позвонил ей сам.

      – Ба, привет! А как на твоё железо попасть можно? – спросил Пашка.

      – Зачем тебе? – напряглась Шура.

      Это он, Пашка – для друзей Пабло, однажды придумал крану модное новое название, означавшее на языке «айтишников» на самом деле компьютеры. Крану, как показалось женщине, это имя шло, и она подхватила сленговое словечко, стараясь угодить любимому Пашке.

      – Сфоткаться там, наверху, хочу.

      – С ума сошёл, Паша?!

      – Ба, ну чё ты, а?

      – Нет, даже не думай, – отрезала Шура. – Сдурел? Там пятьдесят метров!

      – Да мы с пацанами на семнадцатиэтажках наших давно сидим! – перешёл на срывающийся крик Пашка, пытаясь убедить непонятливую бабулю.

      – Как сидите?! Зачем сидите? – охнула та.

      – Мы же руферы, ты в курсе? – с неподдельной гордостью в голосе заявил внук. – Ходим по крышам, короче.

      – Какие такие руферы? – немного пришла в себя баба Шура. – Мы дома строим, чтобы вы, балбесы, по крышам лазали? Карлсон ты наш!

      – Ба, хорош меня тролить! – возмутился Пашка. – Короче, ты организуешь, или мы с другим крановщиком за бутылку эту тему решим?…

      Сейчас у спускавшейся по узким лестницам башенного крана Шуры никак не шёл из головы этот разговор с внуком. Тем же вечером она отыскала в интернете видео про этих самых руферов, и у неё, всю жизнь отработавшей на высоте, от увиденного сердце начало постукивать в пятках.

      – Это зачем же они это делают, дурни? – спросила себя, сидя у монитора, Шура. – Дед его, значит, жизнь на стройке положил, а этим покрасоваться друг перед дружкой! Мозгов совсем нет!…

      ********

      То что у руферов есть обычные человеческие мозги, на прошлой неделе доказал товарищ Пашки Лёха Свиф, сорвавшийся с крыши новостройки и разложивший эти самые мозги на асфальте на всеобщее обозрение. Поначалу, когда с верхнего этажа строящегося небоскрёба отделилась маленькая точка, никто ничего не понял. Но точка быстро увеличивалась в размерах, и вскоре раздался какой-то жуткий длинный женский крик и, наконец, стало страшно. Лёха летел вниз на глазах у всех молча, и Пашка подумал, что у того ещё в воздухе просто остановилось сердце, а может быть он всё понимал. Пашка убеждал себя, что Свиф ничего не почувствовал, грохнувшись на тротуар в двух метрах от детской коляски, отчего у мамы малыша случился припадок.

      – Вот дурак же, а! – качали головой сходившиеся к Лёшиному распластавшемуся телу люди. – Ну и кому ты чего доказал?

      Но Лёха Свиф этого не слышал. Рядом валялся его разбитый вдребезги смартфон. Паша поднял его, и ему захотелось посмотреть, нельзя ли оттуда вытащить последние фотки погибшего Лёхи.

      – Ничего не трогать, – раздался голос приехавшего следователя Следственного комитета. – Кто его знает? То есть знал?

      – Это Лёха Свиридов, Свиф, – мрачно сказал Паша. – Он в центре живёт. То есть жил.

      Пашка своим разумом ещё не осознавал, что руфер Свиф уже не с ними, а где-то гораздо дальше. Следователь присел у трупа и начал внимательно рассматривать разбитую голову Свифа. Делал он это непринуждённо, будто видел свою будничную картину очередного дня.

      – Кто с ним был на крыше? – не оборачиваясь, спросил он.

      Никто не ответил, и следователь начал куда-то звонить по мобильному.

      – Эксперт—то когда будет? Или я опять тут с телом до вечера просижу?

      Кто-то, наконец, вынес простыню, и Свифа накрыли вместе с обезображенной головой.

      – Сейчас ангелы за ним прилетят, –