Чужие Люди. Оксана Рабафф

пока отойду на минутку? – внимательно посмотрел. – Дело очень ответственное, я пойму, если ты не захочешь оставаться один.

      – Я думаю, я справлюсь! – тот гордо расправил плечи.

      – Отлично! Тогда разложи вот эту горку поленьев, – ткнул пальцем в небольшую горку деревяшек, – и жди меня! Я скоро!

      В несколько шагов он преодолел расстояние до гостиной. Колокольчик всё так же сидела на диване, обречённо сложив голову на ладони. Озеров взял её за руку и поднял. Посмотрела на него заплаканными глазами, недоумевая.

      – Пошли! – он развернулся в сторону кухни, жестом приглашая её с собой.

      – Говори тут, я не хочу никуда идти! – села обратно на диван.

      – Я сказал встала и пошла! – спокойно, но твёрдо приказал Максим.

      Колокольчик затравленно смотрела в его глаза. Очевидно, что за линией, до которой он сейчас доведён, уже точка кипения. Покорно поднялась.

      Не дождавшись ответа, Максим развернулся и пошёл на кухню один. Вот как её сейчас не прибить?! Словно намеренно выводит! Упёртая! Набрал стакан холодной воды и залпом осушил. Сзади послышались шаги. На кухню зашла Ира, прикрывая за собой дверь.

      – Понимаешь, да, зачем позвал? – процедил сквозь зубы, не поворачиваясь.

      Ира молчала.

      – Я задал тебе вопрос!

      – Я слышала! – огрызнулась она.

      Озеров повернулся и подошёл к ней вплотную.

      – Так отвечай! – вулкан внутри клокотал, готовый взорваться в любую секунду.

      Колокольчик тряслась мелкой дрожью.

      – Отвечай! – гаркнул Максим, его глаза сверкали недобрым огнём.

      Она вздрогнула, попятившись к стене, часто заморгала, по щекам в который раз покатились слёзы.

      – Да за что мне это всё? – прошептала обречённо.

      – Тебе? – заорал, выходя из себя, Максим. – А мне? – недоумённо сдвинул брови, тыкая себя в грудь. – А ему? – махнул рукой в сторону комнаты, где оставил Илью.

      Ира молчала, глотая одну за одной горькие слёзы.

      – А всем остальным? – не унимался он.

      – Перестань кричать, пожалуйста! – взмолилась, вытирая тыльной стороной ладони припухшее лицо.

      – Перестать? – он зверем метался по кухне. – Ты сейчас серьёзно? Ты закатываешь мне истерику за истерикой и ждёшь, что я буду с умилением вытирать твои слёзы и оказывать скорую психологическую помощь?

      – Н-н-нет, – взяла его за рукав футболки, останавливая, – пожалуйста, Максим, хватит, – прижала ладонь ко рту, пытаясь подавить истерику, – перестань, умоляю тебя…

      – Я не виноват в том, что происходит! – продолжал давить. – Я не хотел всего этого! – Он обвёл рукой вокруг, словно не замечая её жеста. – Я в тех же условиях, что и ты!

      – Прости, прости меня, пожалуйста, – сползла на пол, выпустив его футболку из рук, – прости меня… – посмотрела с мольбой на него.

      Озеров стоял, сжимая и разжимая кулаки. Желваки гуляли от злости. Он кипел от ярости. Изучал её карие глаза. Ира осторожно коснулась его ладони, словно вымаливая прощения. Её рука была тёплой. Глаза – красными от слёз. Он сел