Тень за кадром. Евгений Новицкий

Басов. – Элла… Красавица, умница, блистательная актриса…

      – Так вот этой блистательной я уже давно изменяю, – процедил Роман, глядя коллеге прямо в глаза. – Причем с полной дурой, к тому же бездарной… Ты ее тоже знаешь.

      – Ну, это твое личное дело, – протянул Басов и наконец оставил Романа в покое.

      Больше он этого разговора не возобновлял.

* * *

      А вскоре в павильон к Роману по окончании очередного съемочного дня заглянул его коллега Фигуркин, негласно считавшийся худшим режиссером «Мосфильма».

      – Слышал о твоей беде, – произнес Фигуркин, входя и бесцеремонно садясь на единственный свободный стул.

      Сам Роман прохаживался вдоль декораций и лишь брезгливо посмотрел на него, но ничего не ответил.

      – Милиция, как я понимаю, и в ус не дует? – продолжал Фигуркин.

      На этот раз Роман даже не удостоил его взглядом. Только громко проскрипел зубами.

      – Я понимаю, старик, – сочувственно протянул Фигуркин. – Тебе, как говорится, все теперь обрыдло… Но ведь надо же что-то делать, действовать…

      Тут Роман наконец не выдержал.

      – Слушай, иди-ка ты отсюда, – прошипел он.

      – Ну зачем ты так, зачем? – с оскорбленным видом воскликнул Фигуркин и даже поднялся на ноги. – Я ведь тебе помочь хотел, подсказать кое-что…

      – Ну валяй, – с ненавистью посмотрел на него Роман.

      – Наша доблестная милиция, как известно, – начал Фигуркин, – не способна и стог сена в пору жатвы отыскать…

      Роман поморщился. Он знал, что Фигуркин недавно закончил отвратительный фильм на колхозную тему. А теперь, значит, козыряет своими колхозными псевдопознаниями…

      – Но не на одну милицию можно уповать в трудную минуту жизни, – продолжал вещать Фигуркин. – Есть и иные силы, способные исполнить то, на что от государства помощи не жди…

      – Ближе к делу! – резко потребовал Роман.

      Фигуркин моментально принял деловой вид:

      – Короче, сообщаю сугубо конфиденциально. Ты, видимо, не знаешь… мне почему-то кажется, что ты не знаешь… Так вот, ты, говорю, не знаешь, а между тем совсем неподалеку от нашей богом оставленной студии живет-поживает… кто бы ты думал?

      – Даю тебе еще только пятнадцать секунд, – яростным шепотом отчеканил Роман.

      – Я бы так не торопился, – хладнокровно возразил Фигуркин. – Ибо в пятнадцати всего лишь минутах ходьбы от того пятачка, на коем мы с тобой сейчас восседаем… то есть уже не восседаем, а попросту стоим… одним словом, очень близко отсюда живет гражданин, келейно – тебе ведь знакомо значение этого термина: «келейно»? – келейно, значит, занимающийся частным сыском!

      – Ты закончил? – бросил ему Роман. – Попрошу очистить мой павильон.

      – Как, ты не заинтересован? – ахнул Фигуркин.

      – Нет!

      – Ну ты даешь, – замотал Фигуркин головой. – Я бы на твоем месте расцеловал меня сейчас за подобные сведения!

      – Омерзительнее ничего не мог придумать? – скривился Роман.

      – Да