Сестры Шанель. Джудит Литтл

голос.

      – Тебе тоже это нужно, Нинетт. Закрывай горло, чтобы не заболеть и не повредить голосовые связки, если хочешь когда-нибудь получить шанс.

      Неужели она действительно думает, что я могу быть певицей? На всякий случай я стала более серьезно относиться к занятиям в хоре, хотя тоже не обладала вокальными данными.

      Летом у Габриэль и Эдриенн появилась еще одна перспектива.

      – Представляешь, Нинетт, – сообщила мне сестра после занятий, – по воскресеньям, когда Дом Грампейра закрыт, мы будем подрабатывать в ателье.

      Я не понимала, почему они обе выглядели как заговорщицы, пока Эдриенн не добавила:

      – Это место, где молодые кавалерийские офицеры переделывают одежду.

      И теперь я не могла дождаться, когда они придут на репетицию хора, чтобы расспросить об ателье.

      – Мы работаем в задней комнате, – рассказывала Габриэль. – Но иногда хозяин оставляет дверь открытой, и лейтенанты заглядывают внутрь.

      – Нам нельзя отрываться от работы, – продолжала Эдриенн. – Но мы стараемся садиться так, чтобы представить себя наилучшим образом. Иногда они в одних рубашках!

      Я живо представила себе эту картину и смеялась до тех пор, пока мимо не прошли две payantes, Эжени и Маргрет – отвратительные создания. Они искоса взглянули на Габриэль и Эдриенн и насмешливо прошептали: «швеи».

      Эдриенн проигнорировала их, но Габриэль не сдержалась.

      – Посмотрим, кто будет смеяться последним, – огрызнулась она. – Мы-то недолго будем швеями.

      – Неужели? – ехидно спросила Маргрет. – Кем же вы тогда будете? Прачками? Горничными?

      Габриэль вздернула подбородок и заявила высокомерным тоном:

      – Поживем – увидим, не так ли?

      Обе насмешницы расхохотались.

      – Послушай ее, – говорила Эжени, когда они уходили. – Похоже, она действительно в это верит! И действительно думает, что когда-нибудь выбьется в люди. Да, было бы трогательно, если бы не было так смешно.

      Я смотрела на Габриэль, едва сдерживающую гнев и не показывающую вида, что их слова задели ее. В тот момент я видела не свою старшую сестру – я видела маленькую девочку, которая мечтала о Чем-то Лучшем. Я ненавидела Эжени и Маргрет. Мне хотелось отомстить им, причинить боль, как они причинили боль Габриэль, но я не знала, как это сделать, пока несколько дней спустя не пришла моя очередь нести воду в их спальню. В тот раз и каждый раз после я обязательно плевала в их кувшины.

ВОСЕМНАДЦАТЬ

      – Вот и ты, наконец! – В голосе Габриэль слышались нетерпеливые нотки. – Ты готова?

      Был воскресный, очень теплый для осени день, и по неизвестным причинам меня вызвали в гостиную. Я вошла и увидела Габриэль с Эдриенн в таком приподнятом настроении, что не сразу их узнала. На девушках были новые шляпы, туго затянутые пояса подчеркивали тонкие талии, и создавалось впечатление, что они собираются в какое-то важное место.

      – Готова? – удивилась я. – К чему? Разве вы не должны сейчас работать в ателье?

      – Мы закончили раньше, – ответила