Уплыть за закат. Жизнь и любови Морин Джонсон. Мемуары одной беспутной леди. Роберт Хайнлайн

что Нельсон через несколько лет переехал в Канзас-Сити.

      Мне не следовало так вести себя с Нельсоном – ему ведь было всего четырнадцать.

      Однако для своих лет он был шустрый мальчик. Знал, что надо предохраняться, что за него замуж я ни за что не пойду, что я могу забеременеть и что ребенок будет катастрофой для нас обоих. В то воскресное утро он послушно дал мне надеть на него «французский мешочек», ухмыльнулся и сказал: «Мо, ты просто молодец». Потом с неостывшим энтузиазмом набросился на меня и в рекордный срок довел до оргазма.

      В последующие два года я продолжала снабжать Нельсона «веселыми вдовами». Пеклась я не о себе – у меня всегда были при себе свои, – а о его гареме. После того как я приобщила его к этому виду спорта, он занялся им с жаром и врожденным талантом и ни разу не влип. Шустрый мальчик.

      Помимо занятий кулинарией я пыталась взыскать задолженность с пациентов для отца, но с меньшим успехом. Посоветовавшись с ним, я разослала тем, кого это касалось, вежливые напоминания об уплате долга. Вам не приходилось писать от руки сто писем подряд? Я поняла, почему мистер Клеменс при первой же возможности сменил перо на пишущую машинку, подав пример всем другим писателям.

      Дорогой мистер Наглоу.

      Проверяя книги доктора Джонсона, я обнаружила, что за Вами числятся до фига и больше долларов, причем Вы не платили по счету с марта 1896 года. Возможно, это просто недоразумение. Можем ли мы ожидать, что Вы уплатите указанную сумму до первого числа следующего месяца?

      Если Вы не в состоянии уплатить ее полностью, прошу Вас зайти к доктору в пятницу десятого числа, чтобы уладить вопрос к обоюдному согласию.

      Доктор шлет наилучшие пожелания Вам и миссис Наглоу, а также Наглоу-младшему, близнецам и маленькой Туппи.

Искренне ВашаМорин Джонсон,(по поручению доктора Айры Джонсона)

      Я показала отцу несколько образцов – от любезного до жесткого. Чаще всего мы использовали вышеприведенный образец. Про некоторых адресатов отец говорил: «Этим не посылай. Они заплатили бы, если б могли, но не могут». И все же я разослала больше сотни писем.

      За каждое письмо почтовые расходы составляли два цента, канцелярские – около трех. Время, затраченное мной на письмо, оценим в пять центов. Итого каждое письмо стоило нам десять центов, а все вместе – чуть больше десяти долларов.

      В результате этой операции мы не выручили и десяти долларов наличными.

      Около тридцати пациентов пришли объясняться. Около половины из них принесли что-нибудь в счет долга: яйца, ветчину, вырезку, овощи, свежий хлеб и так далее. Шесть или семь человек договорились о рассрочке, и некоторые действительно сдержали слово.

      Но семьдесят с лишним человек полностью проигнорировали письма.

      Я была расстроена и разочарована. Это ведь не какие-то дремучие бедолаги вроде Джексона Айгоу, а состоятельные фермеры и горожане. Это ради них отец вставал среди ночи с постели, одевался и ехал – в повозке или верхом, в снег, в дождь, в пыль