Гукюн. Ниль Блэк

кожаной дубинкой. Девушка, не ожидающая удара, до крови прикусывает щеку и, придя в себя, сразу же бросается на мужчину с кулаками, но ее подхватывают двое парней и волокут в сторону правой части дворца.

      – Ещё раз попробуешь вызвать гнев господина, я тебе так больно сделаю, что все слёзы иссякнут, – шипит идущий позади Риал. – Я бог этой части дворца, и все здесь слушаются только меня.

      Юна перестаёт биться, только когда они входят в длинный коридор, по бокам которого двери, ведущие во многочисленные комнаты. Она с разинутым ртом рассматривает богатое убранство комнат, пока ее вверх по коридору тащат в сторону гарема. Они входят в огромный зал, где одну стену полностью занимают окна. Зал выдержан в тёмно-красном цвете, стены и потолок украшены золотистыми узорами и изразцами. Прямо в центре комнаты установлен небольшой фонтан, струи воды поднимаются до самого свода и падают в круглый бассейн, по краям которого разбросаны шелковые подушки. Красивые полуголые девушки восседают на коврах и, поедая фрукты, слушают музыку, которую играют музыканты. У стен располагаются диваны, накрытые красным бархатом, перед ними стоят низкие столики, заставленные кувшинами с вином и блюдами с фруктами.

      Ведущие Юну слуги не останавливаются, они минуют зал и ещё несколько комнат и заходят в облицованную полностью из белого мрамора купальню. Посередине купальни два небольших бассейна, чуть дальше восемь встроенных в пол ванн, к стенам прикреплены скамейки, на которых сидят голые, отдыхающие после купания парни. Юну наконец-то отпускают, но она никуда не бежит, озирается по сторонам, ждет следующих действий.

      – Раздевайся, с тебя сперва смоют пыль и грязь, а потом посидишь в ванне, – приказывает ей Риал и подзывает пальцем рыжего мужчину такого же возраста, как и он. – Биби, времени мало, поэтому делаете всё быстро. Этот бродяжка должна быть готова до полуночи.

      Мужчина кивает и подзывает слуг. Юну опять насильно волокут в угол купальни, с трудом, но сдирают с нее всю одежду и несколько раз поливают с головы до ног водой из медного ковша. Закончив обливания, ее ведут к одной из наполненных ванн, в воде которой прислуга разбавила эссенцию цветов, и подталкивают к ней.

      – Я не пойду.

      – Слушай сюда, сучка, – хватает ее за плечи Риал и встряхивает. – Ты думаешь, ты такая дерзкая, думаешь, на тебя управы не найдётся, а он сам ведь терпением не отличается. Знаешь, мне его дожидаться и не обязательно, сколько у меня таких было и будет, кто-то неудачно упал, кому-то после вина плохо стало, поэтому последний раз предупреждаю, лезь в ванну, или ты будешь четырнадцатой, кто пытался мне что-то доказать в этом гареме и кто сейчас гниёт на городском кладбище.

      – Ты такое же чудовище, – выплёвывает слова ему в лицо Юна.

      – О нет, я хуже, – хохочет Риал. – И поверь мне, от меня даже он тебя не спасёт. Если ты думаешь, что ты его так сильно интересуешь и этот интерес не закончится через одну ночь, очень сильно ошибаешься. Поняла меня?

      – Поняла, – цедит сквозь зубы Юна и нехотя