Портрет неизвестной. Часть 2. Наталья Кошаева

орденов на шее. – Ну ни дать ни взять многократный олимпийский чемпион по санному спорту.

      Лиза так засмотрелась на этот портрет, гадая кто на нем изображен, что не заметила того момента, когда профессор отложил перо. Он сложил руки перед собой на стол, и некоторое время молча наблюдал за нею.

      – Это мой учитель, Август Антонович. – с легкой улыбкой произнес профессор, – Величайшего таланта был зодчий.

      Лиза смутилась, и от того, что ее подловили, и от того, что никак не могла сообразить, кто такой этот Август Антонович.

      – А вы моложе, чем мне показалось вчера. – продолжил Гуммель задумчиво.

      Лиза подняла глаза, – Вильгельм Карлович, разве это проблема?

      – Если хотите, то да. – ответил он. – Я не думал, что беру на службу дитя!

      – Я уже давно не ребенок, господин профессор. Хотя, часто слышу, что выгляжу излишне молодо. Вы же ничем не рискуете – всегда сможете отказаться от моих услуг, если я вам не подойду. – Лиза постаралась максимально включить все свое обаяние и убедительность.

      Профессор угрюмо смотрел на нее сквозь стекла пенсне. Червь сомнения, видимо, продолжал его терзать. – Сколько лет вы уже в профессии?

      – Лет семь. – ответил Алекс.

      – Вы что же… с восьми лет на стройке? – на лице мужчины читалось искреннее удивление.

      – Почему же с восьми!? – спокойно парировал Алекс. – Я же говорю, что не столь юн, как кажется.

      Вильгельм Карлович побарабанил пальцами по столешнице, мыча какой-то мотив, нахмурился, почесал подбородок и наконец решился – Пойдемте, я вас представлю своим помощникам. Поглядим потом, что из этого получится.

      Гуммель вышел из-за стола и направился к двери. Лиза посеменила за ним.

      В чертежной сразу четыре пары глаз с интересом уставилось на Лизу, вошедшую вслед за профессором. Вильгельм Карлович представил Алекса, как нового помощника по архитектурной части, а затем познакомил с коллегами. Их было четверо: два инженера и двое зодчих. С инженерами она обменялась рукопожатиями. Цыганистой наружности смуглый собрат-архитектор просиял обезоруживающей белозубой улыбкой и учтиво поклонился. А последний – блекло-серый мужчина с прозрачными глазам на выкате вообще никак на нее не отреагировал. Профессор указал Лизе на стол, который она может занять, велел цыганистому выдать работу новому сотруднику, после чего удалился.

      Как только дверь за профессором закрылась этот смуглолицый, имя у него, кстати, было итальянское – Микеле Манци, подошел и присел перед Лизой на краешек стола, сложив руки в замок перед собой.

      – Ну и как прикажите это понимать, милостивый государь? Что мне с вами делать? Мне не доводилось еще возиться с младенцами! – он смотрел на нее сверху вниз, не

      спуская с губ снисходительной улыбочки. А затем закатив свои темные глаза, потряс перед собой руки, сложенные лодочкой.

      – Вот и освоите нечто новое. – вежливо ответила Лиза, глядя на него чистыми честными глазами.

      – Поглядите-ка,