Оно. Стивен Кинг

он не был единственной книгой между двумя концами подставки; Джордж тоже присутствовал, только Джордж, которого он не мог видеть, Джордж, который никогда не требовал попкорна и не кричал, что Билл щиплется. Этот другой Джордж никогда ничего не ломал и не портил. Это был однорукий Джордж, бледный, молчаливо задумчивый, залитый бело-синим отсветом телеэкрана, и, возможно, мощный поток холода в действительности шел не от родителей, а от него; возможно, именно Джордж и был истинным убийцей с белых просторов. И наконец Билл убежал от этого холодного, невидимого брата в свою комнату, где ничком повалился на кровать и заплакал в подушку.

      Комната Джорджа оставалась такой же, как и при его жизни. Однажды, где-то через две недели после гибели Джорджа, Зак собрал его игрушки в картонную коробку с тем, как предположил Билл, чтобы отдать их «Доброй воле», «Армии спасения» или какой-нибудь еще благотворительной организации. Шерон Денбро увидела, как Зак выносит коробку из комнаты Джорджа, и ее руки взлетели к голове, словно испуганные белые птицы, вцепились в волосы, а пальцы сжались в кулаки. Билл при этом присутствовал и привалился к стене, потому что ноги вдруг перестали его держать. Мать выглядела такой же безумной, как Эльза Ланчестер в фильме «Невеста Франкенштейна»[108].

      – Не смей ТРОГАТЬ эти вещи! – завизжала она.

      Зак дернулся и молча отнес коробку с игрушками обратно, в комнату Джорджа. Даже расставил на те же места, откуда брал. Билл вошел и увидел, что его отец стоит на коленях перед кроватью Джорджа (мать по-прежнему меняла на ней постельное белье, только теперь раз в неделю, а не два), опустив голову на мускулистые, волосатые руки. Он плакал, и ужас Билла усилился. Пугающая мысль внезапно сверкнула в голове: может, иногда, если случается плохое, этим не подводится черта; может, иногда становится только хуже и хуже, пока все не летит к чертям собачьим.

      – Па-а-апа…

      – Ступай к себе, Билл, – ответил отец сдавленным, дрожащим голосом. Плечи его поднимались и опускались. Биллу очень хотелось прикоснуться к отцовским плечам, посмотреть, а может, под его рукой плечи успокоятся, затихнут, но он не решился. – Уйди, проваливай!

      Он ушел и поплакал в коридоре второго этажа, слыша, как мать воет на кухне, пронзительно и беспомощно. «Почему они плачут так далеко друг от друга?» – подумал Билл и тут же отогнал эту мысль.

      9

      В первую ночь летних каникул Билл вошел в комнату Джорджа. Сердце гулко стучало в груди, ноги отяжелели, их сводило от напряжения. Он часто приходил в комнату Джорджа, но это не означало, что ему там нравилось. В комнате очень уж сильно чувствовалось присутствие Джорджа, казалось, что здесь живет его призрак. Билл зашел, и не мог не подумать о том, что дверь стенного шкафа может открыться в любой момент, и там, среди аккуратно развешенных рубашек и штанов, он увидит Джорджи, одетого в желтый дождевик с красными пятнами и разводами, в дождевик с одним болтающимся желтым рукавом. Глаза Джорджи будут пустыми и ужасными, как глаза зомби в фильме ужасов.

108

Ланчестер, Эльза Салливан (1902–1986) – английская характерная актриса, сыгравшая множество ролей в театре, кино, на телевидении. Роль в фильме «Невеста Франкенштейна» (1936) принесла ей мировое признание.