Хмурый город. Ненастье для Насти. Ирина Валерьевна Дынина

скажи раньше кто Роману о том, что он займется выкапыванием мертвецов из старых могил, ни в жизнь бы парень тому умнику не поверил. Еще и по роже настучать попытался бы болтуну, чтобы, шутить шутил, но меру знал.

      Но, пришлось заделаться гробокопателем и разорителем могил.

      Зябкин ухмыльнулся, сгружая труп на таратайку и укутывая старые кости дырявым ковриком. Желтый жилет продолжал творить чудеса – его, Зябкина, по -прежнему продолжали принимать за работника муниципальной службы или, за дорожника. Ему, Роману, все равно. Главное, чтобы бдительные стражи порядка ехали далеко и не останавливали человека, занятого работой. Или, не человека, но о том, Зябкин кого попало информировать не собирался.

      Погрузив добычу, парень бодро потрусил по дороге, мало обращая внимания на огни большого города.

      Он катил свою тачку мимо блестящих витрин магазинов, уличных кафе, в которых развлекался беззаботный молодняк, мимо ночных клубов, фонтанирующих громкой музыкой, парковок, стоянок такси, гостиниц и остановок общественного транспорта.

      Город не спал и пока что, даже не пытался утихомирить своих обитателей.

      Люди веселились, радовались жизни, влюблялись, огорчались, ссорились и мирились, и не подозревали о том, что голодные дети Ночи уже выходят на свою охоту.

      Там, вдалеке от освещенного места, парочка плечистых громил трясла какого-то бедолагу, избивая и чего-то требуя от совершенно беззащитного человека.

      Зябкин, мельком взглянув на происходящее, презрительно скривился – нет, это не дети Ночи. Обычная дворовая шпана вышла на охоту за пухлыми кошельками обывателей.

      Шпанята принадлежали к районному отребью, которое, сбившись в стаю, точно гиены, гордо именовали себя бандой мамы Чоли.

      Житья от них не было никому на районе. Что ни день, кого-то били, кого-то грабили, кому-то ломали кости. Малолетки с кастетами налетали, точно рой мошкары, больно кусали и испарялись еще до приезда стражей порядка.

      Зябкин не опасался подобной мелочи. Что могут сделать отвязные детишки, пусть и вооруженные дубьем и кастетами, с ним, вампиром? С, почти что, бессмертным существом? Вурдалака не убьешь обычной дубинкой и ножичком не прирежешь, а святой водой можно лишь ошпарить таких неудачников, как Зябкин. Новообращенные вампиры – глупы и неосторожны, потому и дохнут быстро. Тупея от собственной силы и наслаждаясь вседозволенностью, они очень часто слетают с катушек и переходят в категорию «диких». Своими необдуманными поступками и кровью, которую они льют, не жалея, вредят клану. Подручные патриарха подобных упырей-глупцов уничтожают без всякой жалости.

      Зябкин, в свой самый первый раз, опьянел, вкусив крови жертвы – грузной тетки, лет сорока, уснувшей в парке на скамеечке.

      Выследив добычу и прокусив вену острыми, новенькими клыками, Роман едва не задохнулся от охватившей все его существо, эйфории. Потрясающее, чудесное ощущение! Прекрасное! Самое лучшее из тех, что испытывал Зябкин за всю свою недолгую жизнь. Даже торопливый секс