Адмирал Хорнблауэр. Последняя встреча. Сесил Скотт Форестер

крахе. Он поймал себя на том, что завидует Монтгомери: обязанности вахтенного офицера просты, надо только исполнять приказы, наблюдать за погодой, а все важные решения препоручать старшему по званию. Хорнблауэр заставил себя стоять неподвижно, сцепив руки за спиной, покуда «Несравненная» и бриг сближались. Над горизонтом возникли нижние паруса, а затем и корпус брига. Небо на западе пламенело, однако света было еще достаточно.

      – Капитан Буш, – сказал Хорнблауэр, – я попрошу вас лечь в дрейф. Они спустили шлюпку.

      Нет, он не проявит вульгарного любопытства, не станет глядеть в шлюпку, пока она приближается. Он спокойно расхаживал взад и вперед по шканцам, наслаждаясь приятной вечерней погодой, глядя куда угодно, только не на шлюпку, в то время как все остальные офицеры и матросы смотрели и строили догадки. И все же Хорнблауэр, при всем своем внешнем равнодушии, повернулся к входному порту в тот самый миг, когда там показался гость. Сперва ему предстала смутно знакомая треуголка с белым пером, затем под треуголкой появились одутловатое лицо и дородная фигура барона Бассе. Тот приложил шляпу к груди и поклонился в точности как прошлый раз.

      – Ваш слуга, сэр. – Хорнблауэр поднес руку к полям шляпы. В его движении была некая скованность: он прекрасно помнил барона и даже мог бы описать в малейших подробностях, но начисто позабыл его имя.

      Рядом стоял вахтенный мичман.

      – Позовите мистера Брауна, – сказал Хорнблауэр.

      Швед что-то говорил, но что именно – понять было невозможно.

      – Простите, сударь? – сказал Хорнблауэр, и Бассе повторил свои слова – с тем же результатом. Он начал в третий раз, медленнее, но умолк, видя, что Хорнблауэр рассеянно смотрит на входной порт.

      Хорнблауэр изо всех сил старался быть вежливым, но над входным портом как раз показался большой меховой кивер, а перед таким интригующим зрелищем он устоять не мог. Большой меховой кивер с белым плюмажем, рыжие усы, алый мундир, красный кушак, много золотого галуна, синие рейтузы с красными лампасами, сапоги, шпага с золотой рукоятью, странно поблескивающая в свете догорающего дня. Гвардейская форма. Ее обладатель был для гвардейца маловат ростом, но регламент знал: он отсалютовал шканцам, просеменил вперед на коротких ногах и молодцевато щелкнул каблуками.

      – Добрый вечер, сэр, – сказал он. – Вы капитан сэр Горацио Хорнблауэр?

      – Да, – ответил Хорнблауэр.

      – Позвольте представиться. Лорд Уичвуд, полковник Первого гвардейского полка.

      – Добрый вечер, – сухо ответил Хорнблауэр. Как коммодор, он был выше полковника по званию и мог позволить себе держаться холодно, пока не выяснит, что происходит. Он надеялся скоро услышать, что означает появление полковника гренадерской гвардии в полном парадном мундире посреди Балтийского моря.

      – У меня депеши, – объявил полковник Уичвуд, роясь за пазухой мундира. – Вам от посла в Стокгольме.

      – Пройдемте в мою каюту. – Хорнблауэр метнул взгляд на Бассе.

      – Полагаю, вы уже знакомы с бароном Бассе. Ему тоже есть что вам сообщить.

      – Тогда,