После Победы. Алина Потехина

не сможет платить, вообще никаких налогов, были встречены смехом. Через несколько дней их всех убили. Выжили только Влад и его дядя.  – На лице рассказчика проступили глубокие морщины. Он продолжил после паузы, которую я не решилась нарушить.

      – Сложное было время. Сложное и опасное. Ты не представляешь, насколько опасное. Любое действие, любое слово, могло привести в действие приговор. А самое страшное было в том, что невозможно было понять какие именно слова или действия будут караться. Семья барона Наймор была не единственной пострадавшей. Это и погубило твою семью. Спустя время дядя Влада собрал войско и поднял восстание. Много людей откликнулось на его призыв, и власть в королевстве поменялась. Не знаю, что с тобой было бы, если бы твоя мать тебя не спрятала. Она, конечно, рисковала – портал со случайной точкой выхода – штука опасная. Но тебе повезло. Я думаю, что тебе повезло даже больше, чем, если бы ты росла с родителями.

      – Значит Влад… – Я не смогла сформулировать вопрос.

      – Он поклялся отомстить. – Слова Бригга резанули ножом по живому.

      Он надолго замолчал, затем вынул из огня горящую ветку и тихонько подул на неё. Пламя взметнулось, на мгновение в его очертаниях проступила птица, и снова всё стало как прежде.

      – Что это? – Я посмотрела на него как ребёнок на фокусника. – Это ты сделал? Но как? – я проговорила эти вопросы, но на самом деле уже догадывалась каким будет ответ.

      Мне было до одури страшно принять факт возможности волшебства, но происходящие в эту ночь события меня убедили. Да и не только в эту ночь, если быть откровенной.

      Той, последней, весной был гололёд. Ходить было настолько трудно, что хотелось надеть коньки.

      – Ель, тебе раковина на уши не давит?

      Влад задал вопрос с настолько невозмутимым выражением лица, что, не знай, я его уже несколько недель, поинтересовалась бы, о чём он спрашивает. Но я уже привыкла к его шуткам, поэтому скользя по ледяной корке проворчала:

      – Давит, конечно. Но лучше пусть давит она, чем лбом по льду елозить.

      Влад фыркнул и показательно изобразил падение, в последний момент, подхватившись из забавного пируэта. Глядя на него, я захлебнулась смехом, но продолжила идти, и, что вполне естественно, грохнулась с треском. В буквальном смысле. Спустя несколько мгновений хватания ртом воздуха я поняла, что треск произвела моя нога.

      Честно сказать, не помню, как Влад тащил меня домой, но отчётливо помню, как он положил меня на диван, быстро, но внимательно глянул и сказал, что мне надо поспать. В тот момент я даже забыла об острой боли от возмущения. Спать? Со сломанной ногой? Ты издеваешься? – если бы я могла, то залепила бы сейчас ему хорошего пинка. Но он снова глянул на меня, и я уснула. Это было странно, даже во сне мне казалось, что это неправильно и так не должно быть. Но самое интересное меня ждало после пробуждения. А именно – совершенно здоровая нога. Влад на все вопросы отмалчивался или говорил, что уснула я сама (ну да, конечно), а нога прошла из-за холодного компресса, который он менял по