Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5. Вадим Валерьевич Булаев

– за слабость посчитают и на голову полезут, чтобы там нагадить.

      Напарник равнодушно зевнул, воспользовался табачным предложением, достал зажигалку.

      Закурили.

      К умозаключению друга он уже давно подобрал ключик, разложил его по полочкам и полученные выводы благополучно перенёс в копилку абстрактных понятий, не требующих детализации.

      Поделился:

      – Потому что мы работаем со срезом общества, а не проходим мимо. Только и всего. А по-научному – у тебя, Серёга, началась профессиональная деформация личности. Нормальных людей ты перестаёшь видеть, замечаешь лишь плохих. Переживаешь по пустякам. Лучшее лекарство – забей и забудь. Вон, на шефа посмотри…

      Действительно, Фрол Карпович, присев у автомобильного зеркала, приглаживал расчёской свою седую гриву, мурлыча бравурный мотивчик. Словно и не было ничего…

      Объяснение Швеца почти удовлетворило Сергея. Почти. Против воли, вспомнилось одно из свойств Силы, озвученное Ланой в ходе лекции по истории колдовского мира: «Она никогда не оставит своего носителя в покое».

      Так может, это из-за него? Ну вот какой шанс у обычного человека нарваться в этой глухомани на самовлюблённую пигалицу на шпильках? Один к миллиону? К десяти?..

      Вспомнилось и ещё одно свойство, на этот раз человеческое. Истина от Антона: «Забей и забудь».

      Именно так он и поступил – выбросил из памяти Алису с её придурью.

      Никто ведь не говорил, что путь колдуна будет лёгким? Хочешь тишины – сиди в башне.

      ***

      Закончив с перекуром, прошли в ворота. Участковый было увязался следом, торопливо начав с оправданий и жалоб на загруженность по службе, но его никто не слушал. Обошли двор, прогулялись по дому, посмотрели на разбросанные в ходе обыска вещи. Вернулись на свежий воздух, непосредственно к месту происшествия.

      Надоедливый майор продолжал ходить по пятам, и инспекторы никак не могли понять, чего он вообще хочет, беспрестанно зудя одними и теми же причитаниями в разных вариациях:

      – У меня двенадцать деревень на участке… И по три планёрки за неделю… Устаю очень… В район езжу. За свой счёт… И сюда попутками добирался… Вчера и сегодня… У меня материалы просрочены… Вас ждал, никуда не уходил…

      Допёк.

      Не выдержав, Сергей выдал ему гневную отповедь, не особо выбирая выражений и не боясь получить нагоняй от начальства:

      – Пошёл на х… отсюда, дерьмо болотное! Потому тебе машину и не дают, что один чёрт не работаешь! Ходишь статистом, брюхо отращиваешь! Чистеньким мечтаешь остаться? Ни при чём? Чёрта с два! Увольняйся, не занимай чужое место!

      Опешивший от такой простоты в терминах полицейский принялся что-то бормотать про скорую пенсию и троих детей.

      Вмешался Швец:

      – Ты дебил?! Тебе же сказали – сгинь со двора. Иди, самогонщиц дои, пока не выгнали!

      Прислушивавшийся к перепалке начальник поставил точку в пререканиях, презрительно выплюнув:

      – Пшёл вон.

      Продолжая