Жар сумрачной стали. Злобные чугунные небеса. Глен Кук

котором кого-то убивают, – развлечение ниже среднего; чтобы после такого успокоиться, непременно надо куда-нибудь зайти. Убийство на вечеринке допустимо, лишь когда кто-то из родичей жениха убивает родственника невесты, и наоборот.

      – Клевый прикид, Гаррет, – буркнул Рохля. – Хоть на человека похож стал. Куда прешь-то? Забыл, как у нас заведено?

      – Хочешь меня остановить?

      – Что с тобой стряслось? – продолжил он, будто не расслышав моего вопроса. – Кто это тебе кружавчиков понавесил?

      Он ухмыльнулся, поймал мой взгляд и наклонился к переговорной трубе.

      – Босс, приперся тот хмырь с попугаем. Ну да. Откуда мне знать, босс? Я не спрашивал. Эй, Гаррет, какого черта тебе надо?

      – Заткни уши.

      Рохля выпучил глаза.

      – Давай, давай, заткни.

      Едва он вставил в ушные раковины свои толстые, волосатые пальцы, я сказал в трубу:

      – Морли, Садлер с Краском похитили Белинду. Мне нужен нюхач.

      Не прошло и минуты, как Дотс возник на верху лестницы, застегивая пуговицы на куртке. Его преследовал разочарованный женский стон. Он спустился, вальяжно махнул рукой клиентам и насмешливо оглядел меня.

      – Гаррет, ты ли это? Небось насильно в кружева запихнули? И кто посмел? Неужто они?

      – Вы про кого, босс? – всполошился Рохля. – По мне, так точно пикси постарались, честное слово.

      – Рохля, при твоей работе много думать вредно. – Я повернулся к Морли. – Меня там не было, зато был Ки-Джей. Его шлепнули. И Двупалого Харкера заодно.

      – Харкер был хороший малый. Преданный, как собака.

      – Ни одна добродетель не остается безнаказанной. Краску с Садлером тоже досталось, возможно достаточно крепко. Им пытался помешать один из парней Шустера, но у него ничего не вышло, только руку сломал.

      – След остался?

      – Кровищи немерено.

      – Рохля, дуй к Релиансу, скажи, мне срочно нужен его лучший нюхач. Можешь передать, что мой друг Гаррет платит щедро. – Морли ухмыльнулся, явно приглашая меня возразить.

      Но я возражать не стал: будешь торговаться – наверняка прогадаешь.

      Однажды Морли понадобится моя помощь, он прибежит ко мне, и вот тогда мы с ним сочтемся. Я ему все припомню, каждую монетку, потраченную по его милости. А потом еще добавлю от себя, чтобы впредь не выпендривался.

      И предупреждать его об этом не нужно. Зачем лишать себя удовольствия? Неожиданный расчет всяко лучше уговоренного.

      Рохля исчез.

      – Он не задержится, – сказал Морли. – Релиансу вечно не хватает бабок, так что с ответом затяжки не будет. А ты не сглупил, завалившись сюда? Или человеколюбцы…

      – За одним из твоих столиков, – перебил я, – сидит мой друг Маренго Северная Англия. Вот он, с этой шикарной красоткой, якобы племянницей. В лучшем случае попахивает кровосмешением. Он меня уже видел. И потом, я беспокоюсь за Белинду.

      – Это и есть знаменитая Тама Монтецума?

      – Она самая. Ты теперь вращаешься в высших сферах, тебе ли не знать ее?

      – Не опускайся до сплетен, Гаррет. Роскошная