Алена Винокурова. Анна Сергеевна Кубанцева

снова покачала головой.

      – Хотя знаете, был один звонок…Вроде бы и ничего особенного, он говорил междометиями, но, когда положил трубку, обернулся ко мне и вроде как в шутку спросил: «А если меня не станет, ты будешь тосковать?», я испугалась, а он засмеялся.

      – Когда это было?

      – Дайте подумать…Во вторник. Да, это было точно во вторник. Чувствовал, Ванечка…

      Я задумчиво посмотрела в пространство. Чувствовал или знал? И если знал, почему ничего не предпринял? Или предпринял, но не удалось?

      – Единственное, что Вы еще можете сделать для Вани, это помочь найти его убийц, – сказала я Ирине, – если что-то вспомните, то обязательно позвоните.

      Она кивнула, и я попрощалась.

      Я поехала к ребятам. Пока я гуляла с Ириной, поминки, по старой русской традиции, начинали постепенно переходить в гуляния. Скорбящих родственников не было, урезонить подвыпивших «настоящих друзей» было некому, и взрывы смеха звучали все чаще.

      – Ну что тут у нас? – спросила я у Димы, подходя к ним.

      – Да все как обычно, еще час и вдова исполнит на столе канкан, – кивнул он на девицу.

      Я посмотрела в направлении его кивка и заметила, что экс мадам Кожемятова успела хорошо подкрепиться спиртным и практически висела на том же товарище, который провожал ее из крематория.

      – Чувствовал он, говорю вам, чувствовал, – рассказывал Петров, – приходит он ко мне, где-то месяц назад, и говорит: «Иваныч, а вот помру я, кому мои миллионы достанутся, вам что ли?» Я давай его убеждать, что мол ты мужик молодой, еще детей наделаешь, а он и не слышит будто…Да, жаль его, жаль…Хороший мужик был…

      – Но не так жаль, как себя, – прокомментировал Пашка, сложив руки на груди, я только улыбнулась.

      Когда большая часть гостей разъехалась, мы решили, что и нам пора.

      Заехали в фаст-фуд перекусить и обсудить дела наши скорбные.

      – Ну, что у тебя? – спросил Пашка.

      Я пересказала наш разговор с Ириной.

      – Интересные дела, – задумался Пашка, – получается, что ему кто-то угрожал, если откинуть весь этот бред про предчувствия собственной смерти?

      – Получается так, – кивнула я, – а у вас что-то интересное было?

      – Да в общем-то нет. Поминки, по сути, превратились в корпоратив. Какие-то случайные знакомые и провожающие, не связанные с корпорацией, на поминки не поехали, а половина тех, кто там были, уже успели у нас побывать до. Знаете, ребят, о чем я подумал, а ведь те, кто искренне мог с ним попрощаться просто не пришли, посчитав, что не по Сеньке шапка. А те, кто пришли… – Пашка только рукой махнул.

      – Ну, двое пришли, – возразила я, – Ирина по-настоящему горюет. Еще был какой-то тип Джованни, который тоже был поражен фальши происходящего.

      – Это тот, с которым ты разговаривала? Что за тип?

      – Да мутный какой-то тип. Сказал, что вместе занимались спортом и имели какие-то незначительные дела. Он очень хорошо говорит по-русски, но живет не в России. Во-первых, акцент, во-вторых, внешность.

      – А что с внешностью? – не понял Дима.

      – Ну, он слишком