Байки негевского бабайки. Том 2. Пиня Копман

указующим перстом,

      точкой, разрешеньем в древнем споре

      (небо – камни, человек и море),

      обелиск, увенчанный крестом,

      словно твердь небесную вспоров

      на глазах зевак незнамой нации.

      Вот тебе и точа бифуркации,

      точка сопряжения миров,

      главная для всех материков.

      Где судьба – совсем не то, что кажется,

      где сплетенный узел не развяжется

      ныне, присно, до конца веков

      1.6 Мурмáнская ночь

      Старое название Мурманска «Мурмáн», а Баренцево море называли когда-то МурмАнским, Студёным, а вплоть до 19 века Русским.

      Из Мурманска в Архангельск я плыл (то есть «шел») на очень чистенькой и ухоженной двухмачтовой парусно-моторной шхуне с женским именем, позабыл каким.

      В Мурманске полярный день заканчивается в июле, но и в сентябре ночь, хоть и темная, но короткая. И при этом небо кажется даже более близким и звёздным, чем в Крыму.

      Возможно потому, что воздух очень чист.

      Неспешные волны ласкались о борт

      как будто в прибрежной лагуне.

      Мы шли из МурмАна в Архангельский порт

      на пахнущей деревом шхуне.

      Урчал, как котяра под лаской, мотор,

      на мачтах огни засветили.

      Пах солью и свежестью темный простор,

      расслабленный в неге и штиле.

      Я в разных морях ночевал на воде:

      Аральском, Каспийском и Черном.

      Но так ощущать не случилось нигде:

      уютно и очень покойно.

      На вантах плескались живинки огня

      святого защитника Эльма.

      И звёздная зыбка качала меня,

      и сказки мурлыкала нельма.

      А месяц шатало как пьяный баркас,

      и падали звёзды на воды.

      Нисходит, наверное, в жизни лишь раз

      Такое единство с природой.

      И был я так счастлив, что просто невмочь,

      и чувства утихли не вскоре.

      Спасибо за эту волшебную ночь,

      Студёное Русское море!

      1.7 Сны в пустыне о Таиланде

      Коан: «Ты можешь услышать хлопок двух ладоней, когда они ударяются друг о друга, – сказал Мокурай. – Теперь покажи мне хлопок одной ладони»

      Круглолицая луна

      улыбнётся над лагуной

      словно Будда дум полна.

      И уйдет походкой лунной

      по дорожке полной сна.

      На дорожке полной грёз

      бьёт послушника даос

      по щеке ладошкой бойкой.

      Ученик внимает стойко,

      тем хлопкам одной рукой*,

      демонстрируя покой.

      И буддийские монахи,

      с повтореньем слов и поз,

      под смешки и охи-ахи

      признают, что прав даос.

      На аллее вернисаж:

      голосочком нежно-звонким

      в школьных формочках девчонки

      (плоский, как доска корсаж)

      предлагают вам массаж.

      Здесь все просто: баш на баш.

      Ночь певуча и пахуча.

      Запах рыбы дразнит нос.

      Тай прекрасен и непрост.

      Экзистенция научит

      всякий шанс ловить за хвост.

      Гаснут