Ветер над рекой. Евгений Семенов

Кошкин, сын старшего брата Кошкина проснулся, как всегда рано, не было ещё и шести. Он тихо вышел из дома, запустив по дороге кота, который просился в дом, зашёл за сарай, снял со стены деревянную удочку. Банку с червями не обнаружил на месте.

      – Что опять утащили куры? – улыбнувшись, подумал он, но нет. Оказалось, что это не так. Просто Иван сразу её не увидел, она скрывалась за широким лопухом. Ваня поднес баночку к носу и понюхал, – ещё не испортились, несмотря на жару. Поболтав баночку из стороны в сторону так, чтобы земля с червями перемешалась, и он увидел, что их достаточное количество и стал спускаться к реке.

      Раннее утреннее солнце, отражаясь от глади воды, разбежалось на множество солнечных зайчиков в разные стороны. Они создавали утреннее настроение, которое и так было жизнеутверждающим. Ваня, пытаясь идти бесшумно, спустился к мостку, но не стал для него заходить, чтобы не пугать рыбу. Первый же заброс оказался удачным, крупная плотвица прыгала на крючке. Сняв её, он вспомнил, что не взял с собой ведро для рыбы, поэтому, немного большим и указательным пальцем сплющив голову рыбы, чтобы она не дергалась, повернулся и кинул её в траву. Тут же Ваня увидел кота, который спускался с горы, видимо поняв, куда отправился хозяин. Значит, папа проснулся, раз кто-то кота снова выпустил. До первого «мяу», он успел поймать ещё четыре рыбины, три плотвицы, хорошего размера и маленького окуня, которого он тут же бросил коту. Тот с благодарным трепетом приступил к трапезе.

      – Ааа-ггия, гггия,– услышал Иван непонятные глухие звуки. Обернулся никого не видно, кот с удовольствием разделываем рыбу.

      – Ау ааа гия.

      Снова тот же звук.

      На берегу за ним никого не было, а противоположный берег был почти не виден в ярких лучах утреннего солнца.

      – А–яя, послышалось снова.

      Он приложил кисть правой руки полукругом над глазами и посмотрел на противоположную сторону. У края воды прямо напротив него стоял человек, в котором Ваня узнал живущего там же.

      Местный дурачок, как его называли некоторые в селе, с детства страдавший слабоумием. Ему было уже почти сорок, а по умственному развитию он не превосходил ребенка четырех – шести лет, и во многом даже отставал от него. Его речь стояла из, как казалось почти всем, несвязанных многочисленных звуков. Его мать, которой было уже далеко за семьдесят, ухаживала за ним и лишь она его понимала. Все его способности заключались в том, что он мог гулять по берегу реки. Изо дня в день. Никаких поручений, даже принести воды, она не могла ему дать, потому что он не мог справиться. Практически никогда Иван с ним не общался, а если припомнить, то и вообще не общался. Когда-то он спросил отца про дурачка, и отец рассказал, что зовут его Виктор, и что с детства тот был таким. И больше добавить нечего не смог.

      – Аа–я.

      Это как-то отдаленно напоминало его имя – Ваня, но он не был уверен, что Виктор знает, как его зовут.

      – Вы ко мне обращайтесь? – закричал он.

      – А, – скорее всего это означало «да».

      – Я слушаю.

      Иван снова услышал набор