Исправленному верить. Натали Тумко

наслаждения… Природа этой невероятной силы умела не только наказывать, но и награждать, и творить. И дарить покой…

      Все исчезло.

      Олеф открыл глаза.

      – Как же ты живешь среди людей? – проговорил он тихо.

      – Я люблю людей, – заверила Никодима. – Просто большинство из них, ну, как котята: не гадят под кровать – и умнички. Глупо требовать от котенка большего. Но вот есть и те, кого я принимаю за равных. И какое это наслаждение – быть среди равных! Как будто попадаешь в свое созвездие. Ну… не важно.

      – Много таких, как ты?

      – Много по чьим меркам?

      – Ладно… вот так спрошу: есть еще такие, как ты?

      – Конечно.

      – Почему ты живешь не с ними?

      – Это мне зачем?

      – Разве не хочется быть среди себе подобных?

      Никодима усмехнулась.

      – Мне хочется жить среди равных, а не среди подобных. То, что без изъяна – уже не исправить, а такое мне неинтересно. И кто будет воспитывать остальных, если индуалам придет вдруг в головы обособиться? У нас совершенно определенные задачи и цели. И потом, это ты когда-то был человеком, а потом стал, как это вам, вампирам, кажется, типа «круче». А я – всегда была индуалом. Мне привыкать не к чему, меня все устраивает.

      Он посмотрел на нее долгим тоскливым взглядом.

      – Наверное, я кажусь тебе смешным? Со всеми своими ухаживаниями, с этим помпезным замком…

      – Даже когда я в состоянии индуальной силы – ты не кажешься мне смешным, Олеф, – совершенно серьезно ответила Никодима. – Ты кажешься мне невероятно замечательным. Ты считал меня обычной женщиной и относился с достоинством и уважением. А ведь я способна выбесить даже ангела! Главная разница между мной и тобой, что я – существо, которое прикидывается человеком, а ты – человек, который зачем-то пытается изображать нечто иное.

      – Я – вампир, – напомнил он.

      – Ой, ты бы только знал, как это по-человечески!

      – То есть… все по-настоящему? Ты не играла со мной?

      – А ты не играл?

      – Ни секунды!

      – Отлично. Вот и мне не зачем. Я же типа «зеркало», помнишь? Бред, конечно, но за неимением лучшего определения…

      – Тогда… тогда вот что!

      Олеф, словно решившись на какой-то рискованный подвиг, резко наклонился к женщине и, прижав ее к сидению, крепко поцеловал.

      Через некоторое время, он оторвался от нее и, переводя дыхание, откинулся в своем кресле.

      – Целуешься, как в последний раз, – прокомментировала она.

      – Я этого не исключал, – признался вампир.

      – Ну и дурак.

      – Ты такая теплая…

      – А ты такой упырь! Прям даже и не знаю, что с тобой делать?

      – Я подскажу, – заверил Олеф многозначительно. И страхов не было в его сердце.

      Поверьте! На этом месте история должна была закончиться! Согласитесь, очень хорошая концовка получилась: такая легкая грусть, надежда и вместе с тем победа любви над… ну, над чем там любовь обычно побеждает?

      Важная важность – вовремя закончить историю, и эту историю уже трижды следовало прервать!

      Но