Реформа головорезов. Слава Ром

сидела дома под ярким экраном телевизора. В любом случае, я приспособился к ночи, и использовал ее себе на пользу. Окружающие не видели меня в темноте. Так я скрывался от лишних взглядов, которые не всегда относились к безголовому снисходительно. В подъезде из-за непроглядной тьмы никто не задерживался, поэтому и там можно передвигаться без утайки. Однажды, я совершенно расслабился и ни на что не обращал внимание. Возвращался я как никогда поздно, торопился домой до комендантского часа, и оттого был рассеян. У самой двери в квартиру, когда я уже достал ключ и вставил его в замочную скважину, в плечо мое вцепилась чья-то костлявая рука.

      – Товарищ, я вас давно искала. Прошу, не пугайтесь. Знаю, что мы должны затаиться и вовсе даже исчезнуть, но не могу я так.

      Из темноты выступила немолодая женщина, очень худая, с выступавшими скулами. Она не отпускала моей руки и приблизилась почти вплотную.

      – Извините, я вас еще до того случая выследила и запомнила адрес, но все во благо. Верьте мне, мы все за одно дело. Можете проверять, как угодно, я и пароли помню, и приветствия. Хотела показаться, чтобы доказать вам, что не всех нас уничтожили, что я жива, и главное – вы живы. Прошу, давайте восстановим все. Раз нас двое, значит, не сошла я с ума, не привиделось все прошедшее?

      Незнакомка говорила все это будто в бреду, тараторила так, что язык заплетался. С каждой секундой рука ее сжималась сильнее, и ногти врезались в плечо. Я попытался вырваться, но она и не почувствовала моего движения. Такой сильной была хватка.

      Женщина замолчала на минуту, громко сглотнула, и с некой мольбой в голосе продолжила:

      – Как жить после всего теперь? Вернемся, соберемся, снова возродим силу. Иначе зачем все то было? Не могу поверить, что напрасно. Это только начало, не конец.

      Пальцы ее обмякли и слегка разжались. Я со всей силой рванулся, и откинул руку незнакомки. Признаться, в тот момент я сильно перепугался. Собственно, нападавшая в силу хрупкости комплекции собой ничего опасного не представляла, но в ее поведении пугал напор. После моего рывка женщина пошатнулась и отошла на пару шагов.

      – Мне терять нечего, я только сейчас это поняла. Я на все готова, на любое дело пойду. Собой пожертвовать ради блага бесценно. Я ведь тогда этого не понимала, а, оставшись одна, прозрела.

      Она перевела дух, но в истерическом припадке вновь бросилась на меня.

      – Чего же вы молчите? Я не за тем сюда пришла, чтобы с самой собой разговаривать. Я ведь не могла обознаться? Это же вы!

      Женщина всем телом навалилась на меня и придавила к стене. Она уперлась взглядом в то самое место, где должна была быть голова. Глаза ее метнулись в сторону, вниз, а потом она закричала. Я уверен, что закричала. Так иногда делала голова моя, когда я выключал телевизор, и также, как и у моей головы, голоса у незнакомки не было. Жилы на шее стянули ее горло, а глаза выпучились. Она разжала руки и побежала прочь. Через секунду раздался грохот двери. Ночная гостья бесследно исчезла.

      Когда я