Китай. Эдвард Резерфорд

кого-то из контрабандистов? Такое возможно. Его заманили в триаду? Пообещали, что он станет героем и разбогатеет? У Мэйлин появилось ужасное чувство, что Ньо подвергает себя опасности.

      – Ньо, ты должен рассказать мне, – настаивала Мэйлин. – Ты сделал что-то плохое, отчего в деревне начались пересуды?

      Он замялся. У Мэйлин упало сердце.

      – Я слегка поспорил, – ответил он. – Но я был прав.

      – С кем?

      – Да так, кое с кем…

      – И о чем?!

      Пару минут он не отвечал, а затем внезапно затараторил:

      – Ханьцы не такие смелые, как хакка. Если бы были смелыми, то не позволили бы маньчжурам поработить себя!

      – О чем ты?

      – Маньчжурские императоры заставляют всех носить косы. В знак подчинения. Маньчжурские кланы живут себе припеваючи, а ханьцы за них пашут. Позор!

      Мэйлин посмотрела на него в ужасе. Он захотел под арест? А потом ей пришла на ум страшная мысль.

      – Ньо, ты вступил в ряды «Белого лотоса»?![16]

      Мужчина мог вступить во множество обществ, от респектабельных городских советов до преступных банд головорезов. Так было по всему Китаю. Ученые собирались вместе и читали стихи, обращаясь к луне. Богатые купцы создавали городские гильдии и строили похожие на дворцы здания для проведения собраний. Ремесленники объединялись для взаимопомощи.

      А еще существовали тайные общества, подобные «Белому лотосу». Очень многочисленные. Никогда не знаешь, кто был их членом и чем они могли заниматься. Безропотный крестьянин или улыбающийся лавочник, с которыми ты встречаешься днем, мог надевать совсем другую личину после наступления темноты. Члены «Белого лотоса» могли поджечь дом коррумпированного чиновника. Иногда они убивали. Мэйлин часто слышала от окружающих, что в один прекрасный день «Белый лотос» свергнет маньчжурского императора.

      Мог ли братишка связаться с такими людьми? Он такой упрямец и всегда был одержим собственными безумными идеями о справедливости, даже в детстве. Вот откуда у него шрам на лице. Да, подумала Мэйлин, это возможно.

      – Ничего подобного, сестрица, – широко улыбнулся Ньо. – Но даже если бы я вступил в ряды «Белого лотоса», то не сказал бы тебе.

      Мэйлин раздвоилась: одна половина хотела хорошенько встряхнуть его, а вторая – обнять, прижать к себе и защитить.

      – Ох, Ньо! Еще поговорим об этом в ближайшее время.

      Ей каким-то образом нужно найти способ побыть с ним, заставить его прислушаться к голосу разума. Мэйлин не знала как, но была уверена, что должна это сделать.

      – Я сегодня уезжаю! – заявил Ньо с торжеством.

      – Нельзя так! – воскликнула Мэйлин. – Останься на пару дней. Разве ты не хочешь со мной пообщаться? Обещай, что не уедешь!

      – Ну ладно, – нехотя согласился Ньо.

      Он вроде как собирался еще что-то добавить, но тут за их спинами появился отец Мэйлин. Он выглядел испуганным.

      – Кто-то под дверью! – сообщил он.

      – Скажи, что меня нет, – прошептала

16

«Белый лотос» – тайная буддийская секта; возникла еще в начале XII в., а в момент описываемых событий вела активную деятельность против правящей династии Цин.