Тайна Мёртвого Озера. Ирина Югансон

из Мёртвого озера!

      – Да ну?!

      – Вот те и да ну!

      Гийом слез с табурета, после чего все по очереди заглядывали в кувшин, пытались разглядеть россыпь монет на дне и поднимающиеся к поверхности редкие пузырьки.

      Кто жил в этом доме? Колдун? Чернокнижник? Великий художник и изобретатель странных машин Лиотард Готтенсвальд, о котором ходило столько легенд? Почему он ушёл? И куда? – Ответа на эти вопросы не было. Каждый выдвигал какие-то новые, порой совершенно невообразимые идеи, каждый до хрипоты готов был отстаивать своё. И только Гийом не принимал участия в споре.

      Он присел на корточки рядом с грифонами, потом зачем-то подёргал их за крылья, за хвосты, потянул за клювы, надавил на глаза. На его странные действия никто не обратил внимания.

      Он и сам не знал, для чего это делает. Конечно же, всё это глупости, ничего и не следовало ожидать…

      Гийом уселся на стол и глубоко задумался. Его мысли витали где-то очень далеко отсюда. При этом он, сам того не замечая, чертил пальцем на пыльной поверхности стола какие-то узоры, буквы, домики, кораблики, собственное имя и его же, только руническим письмом…

      И тут, внезапно, тяжёлая столешница заскрипела, дрогнула – Ги еле успел соскочить, – и стала отходить в сторону.

      Под столешницей открылся тайник. В узком углублении лежал туго стянутый лентой и опечатанный красным воском пергамент. А рядом с ним – небольшой плоский диск.

      Это был гладкий, словно отполированный морем, кусок голубоватого стекла без каких-либо пустот, и, странным образом, в глубине стекла, словно золотая лодочка, слегка покачивалась тонкая золотая стрелка. Когда Гийом взял диск в руки, стрелка сначала заметалась, закружилась вокруг оси, а потом остановилась, твёрдо указывая в сторону восхода.

      Андерс, моментально оказавшийся рядом, заявил, что надо тут же, не сходя с места, сломать печать и изучить рукопись. И странно, золотая стрелка, словно протестуя против этих слов, как безумная, заметалась по кругу.

      – Нет, Андерс, это не просто рукопись – это письмо, и предназначено оно не нам, значит, не нам и читать. Мало того – мы все должны дать клятву, что об этом свитке не проговоримся никому. Ни душе единой. Поверьте на слово, это очень серьёзно. Серьёзней не бывает. Я знаю, кому адресован пергамент, знаю, кому следует его отдать. Я узнал печать – это оттиск перстня моего родного деда – наш родовой герб – грифон, сжимающий в лапе шандал с тремя горящими свечами.

      – Но откуда ему здесь взяться? Твой дед с дальнего юга, из Месхи. Как бы его занесло в наши края?

      – А бабушку мою он где, по-твоему, встретил? Бабушка-то здесь родилась и здесь выросла. И потом – тогда шла война. А на войне человека могло занести в любое, самое неожиданное место.

      – Так то – на войне, а у нас не было никакой войны.

      – Неужели? Не было? Откуда же тогда мёртвый лес? И мёртвое озеро? Ладно, все вопросы потом, а сейчас надо поскорее возвращаться домой.

      – Хорошо бы, да в какую сторону идти? У нас ни карты, ни компаса…

      – А