Круг. Мария Руслановна Якунина

мелькали обрывочными кадрами, на последнем из них я, усыпающая в кресле-качалке под пледом, на секунду открыла глаза, и увидела прямо перед собой Тони. Он наклонился, поцеловал меня в висок и исчез в темноте.

      И вот теперь его день начался с угроз. Интересно, сколько раз он уже пожалел, что привез меня сюда? А остальные? Вряд ли Мануэла в восторге от перспективы приезда наряда полиции.

      И хотя весь мой скепсис не справился с задачей отыскать хоть какую-нибудь странность в этом месте, подвох все же был. Не могло его не быть.

      Да, со стороны они напоминали прекрасную семью или очень близких друзей, собравшихся, чтобы вместе провести выходные. Костер, запеченные овощи, пирог, неспешные разговоры, смех, шуточки и подколы, дети, кошки-собаки… Этакая книжная идиллия, попав в которую персонаж непременно должен понять, насколько ему опостылела офисная работа, послать все к чертям и немедленно перебраться в этот веселый табор со своим спальным мешком хотя бы на лето.

      Это и настораживало: они были чересчур милыми и хорошими. И Ману, смуглая, полная, величественная (впрочем, легко переходящая от царственности к оглушительному хохоту, заставлявшему колыхаться щеки, бока, крупные бусы и воздух в радиусе десяти метров); и Лиза, прекрасная, улыбчивая, одинаково легко рассуждающая о поэзии Уитмена и выращивании брокколи; и Сэм – тот самый длинноволосый, который почти все время молчал, но так значительно, что страшно было представить, насколько весомо он будет выглядеть, если заговорит; и его трогательная, ни на минуту не убирающая руку с живота беременная жена, на вид совсем девочка, не расслышала, как к ней обращались; и Мадлен – очень красивая старушка с совершенно седыми волосами и постоянной улыбкой на лице, начинающая любую фразу со слова «Милые…», вне зависимости от того, к кому обращается – котам, тарелкам, стульям, взрослым, детям… Да, дети. Кроме Арчи здесь была еще девочка, и каким-то непостижимым образом они умудрялись совмещать чрезмерное свободолюбие (например, когда Сэм взял в руки до смешного крошечное при его габаритах укулеле, малышка забралась на свободный край стола и принялась прямо на нем отплясывать безумный танец) и невероятную для своего возраста дисциплинированность – каждый из них оказывался тут как тут, если нужно было помочь взрослым: заменить тарелки, принести теплый плед хромающей Мадлен, подкинуть дров в затухающий костер.

      И Тони. Я не успела да и не смогла бы, наверное, подобрать точных слов для того нежного обаяния, которое он распространял (на всех, не только на меня…), когда шутил с детьми, ловко управлялся с мангалом, пикировался с Ману. В общем, если бы в каждой организации работали такие маркетологи, покупателям, а точнее, их кошелькам, пришлось бы туго.

      В дверь снова постучали, и на этот раз я уже узнала стук.

      – Минутку! – Лихорадочно начала искать джинсы, решив, что пора надеть что-нибудь приличнее мужской футболки.

      Натянула джинсы (нога совершенно прошла!), наскоро собрала волосы в хвост, чувствуя себя нервничающей первокурсницей перед свиданием с самым классным парнем универа. У меня так давно не было начала