Хранимая благодать. Джулия Гарвуд

свой лук со стрелами, выказав открытое неповиновение мужу, но раздумала: вряд ли это применимо к Габриелю. Он слишком гордый, чтобы стерпеть что-нибудь подобное.

      Ее мать, очень мудрая женщина, учила, что в дом можно входить не только с парадного входа. Конечно, она всегда была предана своему мужу, но за долгие годы совместной жизни нашла много способов обойти его упрямство. Джоанна училась у матери, которая дала ей немало прекрасных советов. Она никогда не пыталась никем управлять, но ее мудрый ум всегда отыскивал подход к каждому из домашних.

      Отец Джоанны, кстати, придерживался той же тактики, когда дочь ссорилась с матерью, и если его супруге случалось заупрямиться, то прибегал к тем же деликатным методам, чтобы с ней поладить. Он любил свою жену и делал все, что было в его силах, для ее счастья, но так, что она этого не замечала. И он, и она вели игру такого рода, в которой оба выигрывали. Джоанне их брак казался чуточку странным, но они были очень счастливы вместе, и она считала, что только это и имеет значение.

      Джоанна хотела прожить свою жизнь в мире и спокойствии и понимала, что для этого не следует становиться мужу поперек дороги и надо стараться ладить с ним, но хотела, чтобы и он находил с ней общий язык.

      Она быстро привела комнату в порядок: заправила постель и подмела пол, – потом распаковала платья и уложила в сундук, а три сумки задвинула под кровать. Когда она развязала и отбросила меховую занавесь, закрывавшую окно, солнечный свет залил комнату. Воздух был напоен ароматами Нагорья. Вид из окна был так хорош, что дух захватывало. Нижний луг зеленел как изумруд, холмы по его краям густо заросли соснами и дубами. Красные, розовые, пурпурные дикие цветы гроздьями росли вдоль тропинки, которая, казалось, уходит прямо в небеса.

      Перекусив, Джоанна решила прогуляться вместе с маленьким Алексом по тропинке вдоль луга, чтобы нарвать полный подол цветов и украсить ими свой плед.

      Отыскать малыша оказалось совсем не просто. Она спустилась по лестнице и остановилась у входа в большой зал. Четыре солдата пробивали в нем дальнюю стену, а трое других примостились высоко под потолком, прилаживая перекладины.

      Все они сразу же заметили ее. Стук молотков затих. Поскольку все они смотрели на нее, она присела в реверансе, приветствуя их, и спросила, где сейчас может быть Алекс.

      Никто ей не ответил. Она смутилась и повторила свой вопрос, устремив глаза на солдата, стоявшего у камина. Он улыбнулся, почесывая бороду, и пожал плечами.

      Наконец первый командир объяснил:

      – Они не понимают вас, миледи.

      – Наверное, они говорят только по-гэльски, милорд?

      – Да, именно так, но, пожалуйста, не называйте меня «милорд»: я всего лишь простой солдат. Зовите меня Колум.

      – Как хотите, Колум.

      – А вы настоящая пава в нашем пледе.

      Он произнес этот комплимент со страшным смущением.

      – Спасибо, – ответила Джоанна, задавшись вопросом, что означает слово «пава».

      Она еще раз задала наблюдавшим за ней рабочим свой вопрос, теперь уже по-гэльски. Говорить было трудно, язык буквально ломался,