Истон. Элис Райт

было весело от любого шороха. Когда на экране брутальный мужик с бородой и татухой на шее произнёс: «Принчипесса», обращаясь к другому мужику-блондину, мы с Серхио забились в истерике, решив, что подобное прозвище очень подходит нашему другу «королевских» кровей. С тех пор, когда у меня было подходящее настроение, я подначивал Райана за очевидное внешнее сходство с тем героем.

      Серхио согнулся пополам от смеха, заметив опешившее выражение лица Райана. Нравилось мне его подстёгивать прилюдно. Порой он слишком высоко нос задирал из-за своего положения, которое получил по факту рождения, а не по факту неустанной работы. Я не завидовал, если что. Просто знал многое о другой стороне жизни, о которой Райан мог узнать только в документальных фильмах, которые он не смотрел. Принчипессы не утруждают себя подобным.

      От моего комментария шея Селесты начала краснеть.

      – Извините, мне пора, – пропищала она, протискиваясь боком между нами.

      – Ты всё равно будешь моей! – завопил ей вслед Райан.

      – В фантазиях, пока ты будешь дрочить в душе, – добавил смеющийся Серхио.

      – Может, пойдём уже?! – уставшим голосом поинтересовался Терри, невыразительно оглядев нас.

      – Святая мошонка! Свершилось чудо! Он заговорил! – поддел его Райан издевательским тоном.

      – Мило, – улыбнулся ему Терри и пошёл вперёд, сказав одиннадцатое слово, что означало, что утренний лимит его общительности превышен. Интересно, а с девушками в постели он знаками изъясняется?!

      Я лишь покачал головой, наблюдая за своими друзьями.

      В чём-то мы похоже, но во многом настолько разные, что порой непонятно, каким образом мы все оказались в одной компании. На нашем счету несколько драк, неимоверное количество споров и угроз в адрес друг друга. Однако это не мешает строить совместные планы и вовремя оказываться рядом, если вдруг нужна помощь.

      Мы неидеальные. У каждого из нас найдётся шкаф со скелетами. У кого он больше – спорный вопрос. Наверное, у меня.

      Глава 2

      Селеста

      Повышенное внимание – это то, что смущало меня и приводило в ступор. Природа наградила меня не только веснушками и бодрящим цветом волос, но и фигурой, с которой я никак не могла подружиться или смириться.

      В своё время, лет в четырнадцать, я начала экспериментировать с разными диетами. Моей «любимой» была монодиета, когда ты в течение дня ешь только один продукт. Разумеется, низкокалорийный. Обычно после такого дня могло уйти пятьсот ненавистных граммов, но зато потом хотелось съесть вдвое больше дневной нормы.

      Я привыкла слышать разные комментарии относительно своего веса и формы. От пошлых до откровенно оскорбительных. Нетрудно догадаться, что первые звучали от парней, а вторые от девушек. Посему никого не удивит, если я скажу, что у меня всего одна подруга, которая появилась во времена старшей школы и которая, хвала небесам, поступила вместе со мной в Гарвард. Правда