Последняя подмосковная (Покровское-Стрешнево: неизвестные страницы). Андрей Владимирович Потапенко

барон Строганов, был с ним очень дружен; ему рассудилось сватать меня на его дочери; она была недурна собой, хорошо воспитана и с состоянием, но мне не нравилась; я что-то находил злое в чертах её, и удалился от сего выгодного для меня союза, но сим не прекратилось наше знакомство. Я доныне посещаю вдову, генеральшу Глебову. По смерти мужа её, и достойного нашего полководца, я сочинил стишки на его кончину, кои напечатаны вместе с надгробными стихами, написанными мной по убеждению Елисаветы Петровны: они и высечены на памятнике его в Донском; рядом с отцом схоронен и сын их, дослужившийся генеральского чина. Мать опять просила у меня стихов на гроб его; я их сложил. Они напечатаны в моих книгах и вырезаны на камне. Сколько случаев, приводящих мне на память сие почтенное семейство»7.

      Когда «добрый приятель» скончался, поэт откликнулся на горестное событие надгробными стихами:

      «Не гордость, людям в изумленье,

      Поставила здесь камень сей;

      Его воздвигло сокрушенье,

      Любовь жены – и жар детей.

      Он тело Глебова скрывает,

      Который в правде век изжил.

      И правды сей молва вещает,

      Что добр, умён и честен был.

      Возвышен чувством и душою,

      Усерден царству и царям,

      Был, жертвуя самим собою,

      Родным родной – и друг друзьям.

      Блаженна душ таких дорога!

      Оставя сей плачевный край,

      Идут они в объятья Бога.

      Здесь плоти гроб – там духа рай!»8

      А когда следом ушёл из жизни и его сын Пётр Фёдорович, последовала новая эпитафия для памятника (к сожалению, обе эпитафии не сохранились):

      «Оставя мать, жену, детей,

      На небо Глебов преселился.

      К создателю природы всей

      Он наших глаз навек сокрылся;

      Здесь видим мы в могильном сне

      Твоей лишь плоти измененье;

      Там – дух твой в сладкой тишине

      Вместил уж Бога лицезренье.

      Кто честь и нравы сохранил,

      Свершил тот вмале долги лета;

      А ты Отечество любил

      Превыше всех сокровищ света,

      И Бог потомство здесь твое

      Соблюл родивший тя в отраду;

      Она ему отец, мать, всё;

      Ей рай готов за то в награду»9.

      Впоследствии в вестибюле дворца был установлен гипсовый бюст Елизаветы Петровны, хозяйки-хранительницы дома, упоминавшийся А.Н.Гречем в «Подмосковных музеях». Совсем недавно удалось найти его изображение…

      Бюст удивительно перекликается с акварелью К. Гампельна.

      «Уже на главной лестнице, – писал об этом бюсте Греч, – видна та, которая в течение более чем полстолетия была единственной неограниченной и деспотичной властительницей усадьбы и всей с нею связанных угодий. Подкрашенный под бронзу гипсовый бюст изображает женщину в старческом возрасте, с заострёнными.

7

Долгоруков И. М. Капище моего сердца, или Словарь всех тех лиц, с коими я был в различных отношениях в течение моей жизни. – (Лит. памятники). – М.: Наука, 1997. – С. 221.

8

Сочинения Долгорукого (Князя Ивана Михайловича). Том первый. Издание Александра Смирдина – Санктпетербург, 1849. – С. 44—45. См. также: ОПИ ГИМ, ф. 47, д. 555, л. 55.

9

Сочинения Долгорукого (Князя Ивана Михайловича). Том первый. Издание Александра Смирдина – Санктпетербург, 1849.– С. 45—46.