Карга. Елена Ковалёва

у меня голос сядет! – Божена открыла окно. Увидела освещенные окна соседнего дома. Там, этажом выше, на такой же кухне, обнимались двое влюбленных.

      – Ты сама садись, а то упадешь! – похоже, Фаина хотела сообщить ей что-то про своего нового ухажера – вид у нее был загадочный.

      – Рассказывай, дорогая! Я хорошо знаю это выражение твоего лица!

      Но та не спешила с ответом:

      – Не стала по телефону…

      – Да говори уже! Замуж выходишь? По глазам вижу! – Божена с улыбкой поглядывала на подругу.

      Фаня – сбитая, как сливки, взбитые в крепкую пену или в тугое суфле, упругая – только тронь, и брызнет соком. Она еще немного поправилась, но без стеснения носила обтягивающие кофточки, короткие юбки и делала это с каким-то только ей присущим шиком.

      Когда Фаня волновалась, то всегда закладывала за уши свои пепельные волосы, стриженные под каре. И тогда становилась похожей на тролля. Вот и сейчас уши выдали ее волнение.

      – За Андрюшку? Не знаю еще. Молодой слишком. Хотя перспективный, – Фаня затянулась и выпустила дым колечками – так из знакомых девушек умела только она.

      – На флейте играет?

      – Больше на нервах, – она снова затянулась.

      – Красавчик! – Божена присела рядом с подругой, обняла ее за плечи. Ну, что? Не томи уже!

      – Из Петербурга плохие новости…

      – Что случилось?

      – Леонид…

      Божена насторожилась, никак не ожидала, что речь пойдет о нем. Потихоньку она стала забывать его – старпом вытеснил Леонида из сердца брошенной девушки.

      – Что с ним?

      – Инсульт!

      – Какой инсульт? – слово «инсульт» никак не вязалось с молодым, здоровым парнем, к тому же, военным.

      – Ишемический, – Фаина продолжала бросать медицинские термины в задымленное пространство кухни, вдруг сузившееся до размеров тревожно забившегося сердечка Божены. Если бы геморрагический, то…

      – Фаня, перестать говорить загадками. Он жив?! – девушка отстранилась от подруги и ждала ответа, глядя ей прямо в глаза.

      – Жив. Но парализован. Лежит.

      – Почему ты мне не позвонила? – Божена встала и нервно подошла к окну. Влюбленные в окне напротив продолжали обниматься. Глотнув воздуха, она обернулась к подруге, которая тушила сигарету в мандариновой кожуре, не обнаружив пепельницу на привычном месте.

      – Не хотела, чтобы ты все бросила и полетела в Питер. Знаю я тебя, мать Терезу.

      – Когда это случилось?

      – Три дня назад.

      – Я полечу! – решительно заявила Божена. Нужно выхаживать. Все зависит от правильного ухода, я знаю! Особенно в первое время.

      – Там без тебя есть кому выхаживать. Ты забыла?

      – Да, действительно, вылетело из головы.

      – Еще и Дана Викторовна приехала! – Фаня говорила о матери Леонида.

      – Ты можешь мне рассказать, как это произошло?

      – Знаю только, что его нашли на улице. Сначала думали, пьяный. Потом кто-то из туристов вызвал «Скорую».

      – Почему