Заряд воображения. Дарина Александровна Стрельченко

не может сидеть.

      Встала. Подошла к окну. Ни решёток, ни замков на окне не было; при желании его можно было запросто открыть.

      Какое-то время Яна смотрела во двор: к широким раздвижным дверям ангара подъехал фургон, и люди в серо-зелёной форме суетились, разводя створки и зажигая сигнальные огни. Что там в кузове, под тёмно-серым брезентом? Очередная порция материалов из Руты? Лабораторные мыши? Подопытные кролики – такие же, как она сама?

      Отойдя от окна, Яна принялась бродить по кабинету. Провела ладонью по гладкой блестящей полировке рабочего стола. Бездумно повертела в руках металлические шарики, тронула корешок толстой тетради – надо же, у неё никогда не было таких больших; только тоненькие, на восемнадцать листов. Нажала на бордовую подушечку и испачкала пальцы: видимо, подушечка предназначалась для печати. Яна вытерла измазанные пальцы о полосатую мягкую спинку стула. Злорадно подумала: если чернила едкие, у Щумана на спине останется след – если, конечно, он откидывается на спинку, когда работает.

      – Яна?

      Она вздрогнула, как воришка, застигнутый врасплох. В дверях стоял Арсений – склонив голову, засунув руки в карманы.

      – Ну? По-прежнему ничего?

      – А чего вы хотите? – полуагрессивно-полурастерянно спросила она.

      – Вы не оставляете мне выбора, – негромко произнёс он, и Яна со страхом различила в его голосе горечь, нежелание и вместе с тем – алчное, почти животное любопытство.

      – Господин Щуман, – стараясь, чтобы голос звучал уверенно, произнесла она. – Что произошло? В чём дело?

      – Жаль, – коротко откликнулся он. И, не успела Яна отреагировать, как Арсений шагнул к ней, цепко взял за запястье и потянул к выходу.

      – Яна Каминова, вы обвиняетесь в шпионаже в пользу разведывательных структур Руты.

      У неё сердце пропустило удар.

      – Вы признаёте обвинение?

      Она оторопела, хотела выдернуть руку, но Арсений удержал.

      – Вы признаёте обвинение?

      Голос у него дрожал и был непривычно-высоким. У Яны зазвенело в ушах.

      – Вы признаёте обвинение? – в третий раз спросил Щуман, и ей вспомнился первый допрос – только теперь всё было в зеркальном отражении. Она повторяла одно и то же – «Где моя сестра?» – а он спрашивал новое, и новое, и новое… Арсений встряхнул её за руку. Яна посмотрела на него непонимающе, испуганно, слепо. Наконец выдавила:

      – Нет.

      Он набрал воздуха, выпрямился и кивнул.

      – Так я и думал.

      Стукнул по столу – наверно, по вмонтированной в поверхность кнопке. Секунду спустя в кабинет вошли двое мужчин в серо-зелёных комбинезонах.

      – Увести, – велел Щуман, не глядя на Яну.

      6

      Шестой заряд

      Я – ваше поле для доказательств;

      Вы вынуждаете быть пешкой.

      Вы издеваетесь, не касаясь,

      Мистер язвительная усмешка.

      Ей казалось, она находится здесь уже несколько суток.

      Света не было. Никто не входил внутрь. Кожу облепила