Ненависть дождя. Анна и Татьяна Аксинины

новым имиджем, прежде чем встретилась с компанией. Обычно они собирались возле гардероба, ожидая, пока освободятся раздевалки. Когда Марина вошла в дверь, шестеро уже стояли в уголке, переговариваясь. Марину они узнали только, когда услышали «Привет! С новым годом!». Парни застыли. Оля окинула ее взглядом с головы до ног и с обратно: джинсы-стрейч, куртка-жакетик, золотистый джемпер, яркая помада, тени и тушь, невесть откуда взявшаяся пышная прическа, – и ее улыбку так перекосило, как будто все зубы заболели. Марина стояла, как на подиуме, гордо подняв голову, и сдержанно улыбалась. Потом остолбеневшие мужчины ожили, заулыбались, окружили ее и заговорили все разом:

      – Эх, где были мои глаза!

      – Вот это настоящий милленниум!

      – И конец света!

      – Что же ты, Марина, до сих пор маскировалась?

      – Ну, разве ты не понял? Это – чтобы у вас сегодня челюсти поотвисали, – это подошел чуть припозднившийся Олег.

      – Почему это «у вас», а не «у нас»?

      – Потому что я восхищен, но не удивлен.

      Олег просто успел оценить ситуацию и сделал вид, что всегда видел Марину именно такой. Но глаза его при этом как-то особенно блестели. А после бассейна, оживленно рассказывая про свою новую программу, он впервые подал ей дубленку, взял сумку и предупредительно открыл все двери.

      Новый ли образ делал свое дело или то, что Марина изменилась внутренне, но когда Князь переключился на Машу, недостатка в мужском внимании у нее не было. Марина отбивала эти знаки, как теннисные мячики. А потом появился Андрей Краснов. Вернее, как у Нагибина, «настал»: «В ее жизни настал Андрей Краснов».

      9

      Утром встаю рано, все еще спят. Беру лыжи и выхожу за деревню. Какая красота. Ночью подморозило. Каждая веточка покрыта инеем. Лыжи легко катятся вдоль дороги. На душе радостно. Дорога поворачивает, и я вижу его. Какой у него красивый костюм. Мне как-то становится неловко в своей старой курточке с надвязанными рукавами. Он улыбается.

      – Ну, кто встал раньше? И где Ваши хваленые горки?

      – Там очень круто.

      – А я не боюсь. Вызываю Вас на соревнование.

      – Принимаю.

      Он хорошо катается на лыжах. Я уже забыла про свою куртку, забыла кто он. Я смеюсь. Когда я так смеялась последний раз? Он совсем как мальчишка. Я падаю в снег, он заразительно хохочет. У него теплые руки. Мне жарко. Срываю ягоды калины.

      – А мне?

      Он подъезжает ко мне. Снимаю мокрую варежку, протягиваю ему на ладони ягоды. Его губы обжигают мою ладонь. Похоже, краснею. Он смотрит на меня.

      – А кто дальше скатится с той горки? С проигравшего подарок. Конфеты. Вы любите сладкое?

      Неловкость прошла. Забираемся на самую крутую горку. Я благополучно съезжаю, а он падает…

      Ночью прижимаю к щеке ладонь, кажется, до сих пор чувствую его губы.

      Приехала домой. Долго выбираю, в чем пойти завтра на работу. Хочу надеть под пиджак нарядную голубую блузку. Ее вышивала мама. На улице похолодало, замерзну в своей куртке, а под свитером блузка помнется. Какая разница, в