Мертвые души. Поэма. Николай Гоголь

Манилов.

      Наконец оба приятеля вошли в дверь боком и несколько притиснули друг друга.

      «Позвольте мне вам представить жену мою», сказал Манилов. «Душенька, Павел Иванович!»

      Чичиков, точно, увидел даму, которую он совершенно было не приметил, раскланиваясь в дверях с Маниловым. Она была недурна, одета к лицу. На ней хорошо сидел матерчатый шелковый капот бледного цвета, тонкая небольшая кисть руки ее что-то бросила поспешно на стол и сжала батистовый платок с вышитыми уголками. Она поднялась с дивана, на котором сидела; Чичиков не без удовольствия подошел к ее ручке. Манилова проговорила, несколько даже картавя, что он очень обрадовал их своим приездом и что муж ее, не проходило дня, чтобы не вспоминал о нем.

      «Да», примолвил Манилов: «уж она бывало, всё спрашивает меня: «Да что же твой приятель не едет?» «Погоди, душенька, приедет». А вот вы наконец и удостоили нас своим посещением. Уж такое, право, доставили наслаждение, майский день, именины сердца…»

      Чичиков, услышавши, что дело уже дошло до именин сердца, несколько даже смутился и отвечал скромно, что ни громкого имени не имеет, ни даже ранга заметного.

      – Не затрудняйтесь, пожалуйста, не затрудняйтесь. Пожалуйста, проходите, – говорил Чичиков.

      – Нет уж извините, не допущу пройти позади такому приятному, образованному гостю. – Почему ж образованному?.. Пожалуйста, проходите.

      – Ну да уж извольте проходить вы.

      «Вы всё имеете», прервал Манилов с тою же приятною улыбкою: «всё имеете, даже еще более».

      «Как вам показался наш город?» примолвила Манилова. «Приятно ли провели там время?»

      «Очень хороший город, прекрасный город», отвечал Чичиков: «и время провел очень приятно: общество самое обходительное».

      «А как вы нашли нашего губернатора?» сказала Манилова.

      «Не правда ли, что препочтеннейший и прелюбезнейший человек?» прибавил Манилов.

      «Совершенная правда», сказал Чичиков: «препочтеннейший человек. И как он вошел в свою должность, как понимает ее! Нужно желать побольше таких людей».

      «Как он может этак, знаете, принять всякого, наблюсти деликатес в своих поступках», присовокупил Манилов с улыбкою и от удовольствия почти совсем зажмурил глаза, как кот, у которого слегка пощекотали за ушами пальцем.

      «Очень обходительный и приятный человек», продолжал Чичиков: «и какой искусник! я даже никак не мог предполагать этого. Как хорошо вышивает разные домашние узоры. Он мне показывал своей работы кошелек редкая дама может так искусно вышить».

      «А вице-губернатор, не правда ли, какой милый человек?» сказал Манилов, опять несколько прищурив глаза.

      «Очень, очень достойный человек», отвечал Чичиков.

      «Ну позвольте, а как вам показался полицеймейстер? Не правда ли, что очень приятный человек?»

      «Чрезвычайно приятный, и какой умный, какой начитанный человек! Мы у него проиграли в вист вместе с прокурором и председателем палаты до самых