Хорошая моя. Ирина Ваганова

с уверенностью предположила Катя. – Мамулю больше ничем не прошибёшь.

      – Именно! Хорошо, что я пришла как раз в этот момент, иначе… – Ольга настороженно взглянула на дверь в смежную комнату. Там довольно громко работал телевизор, вряд ли мать подслушает, и всё-таки не стоило называть вещи как они есть. За два года у всех выработалась устойчивая привычка игнорировать болезненную тему.

      – Моё мнение ты знаешь, – Катя обошла стол, ведя пальцами по полированной столешнице, – давно пора покончить с враньём. Мамуля шикарно устроилась, живёт в мире иллюзий, наслаждается покоем, а мы приспосабливайся!

      – Ты знаешь, что мы пытались…

      – Да-да… – нервно передёрнув плечами, сестра направилась в свою комнату, – извини, мне нужно заниматься. За ужином поговорим, – в дверях она остановилась, постучала костяшками пальцев по притолоке и, повысив голос, добавила. – Раз уж всё открылось, я сделаю заявление. Готовьтесь.

      Ольга, подавляя волну беспокойства, ринулась на ней:

      – Какое ещё заявление?

      – Узнаешь, – криво улыбнулась Катя, прикрывая дверь перед носом, – больше нет смысла откладывать.

      – Насчёт чего, хотя бы скажи! – крикнула Ольга, обращаясь к белому полотну двери.

      – Насчёт квартиры, – донеслось из комнаты.

      Час от часу не легче!

      – Что ещё выдумала? Говори сейчас.

      – Нет. Когда соберутся все. Не мешай, Оля! Я должна закончить статью.

      Ольга прикусила фалангу левого указательного и стала вышагивать по гостиной. Что ещё выдумала эта затейница? Опять потребует отдельную комнату? Было уже такое. Катя устроила истерику, сетуя, что мать, оставшись вдовой, продолжает занимать супружескую спальню, в то время как им с Леной приходится делить шестнадцать квадратных метров на двоих. А ничего, что Лена сутками пропадает на дежурствах и, можно сказать, поселилась в больнице? А если приходит домой, то либо спит, либо сидит у мамы.

      Кстати, о маме. Ольга прислушалась. Судя по звукам, доносившимся из комнаты, сериал завершился. Потрясла немного кистями рук и открыла дверь – убедиться, что с мамой всё в порядке.

      Эльвира Васильевна сидела в кресле, сосредоточенно рассматривая потолок. Вязанье пригрелось на коленях. На экране телевизора мелькали рекламные ролики.

      – Мамуль, – Ольга подошла ближе и положила руку на плечо матери, – как себя чувствуешь?

      – Она ушла?

      – Кто?

      – Эта страшная женщина.

      – Не понимаю, о ком ты?

      – Ведьма. Хочет наслать порчу на Витю.

      – Ну что ты фантазируешь, мам? – Ольга старалась улыбаться, придавая легкомысленность тону. – Нет никакой ведьмы. Это жена папиного коллеги приходила. Уже ушла.

      – Да-а? – Эльвира Васильевна пристально посмотрела на дочь. – Дай-то бог.

      Когда она так смотрела, Ольге казалось, что мама понимает всё куда лучше, чем все думают. Улыбнувшись ещё шире, спросила:

      – Что приготовить на ужин?

      – Сделай котлетки из индейки, папа