Безмолвие. Виктор Николаевич Яиков

сон.

      Бойко передал меж решеток миску, спросил:

      – Так за что его сюда отправили?

      – Умный шибко. Пытался вывести интенданта на чистую воду в том, что пайку матросам не додают.

      – Правдоруб? – Бойко протянул половник вслед за врученной миской, наполнил ее с горкой. Отметил, что мясной порции в ней действительно нет, но виноват в том далеко не интендант. Покосился на дремавшего одним глазом Семичко.

      Медведков поставил стакан с компотом на пол, аккуратно накрыл его кусочком хлеба.

      – Не ставь так хлеб на землю, – подал голос часовой Семичко. – Примета плохая.

      – Чего это плохая? – не переставая жевать, Медведков посмотрел на ворчливого охранника.

      – Для покойников так ставят, – уточнил тот.

      – Типун тебе на язык, Лёнь! – Бойко налил еще один стакан компота и протянул коллеге. Получив отказ, отхлебнул сам. – Что-что, а компот у Голоцуцкого выходит вкусный.

      – Велика премудрость, сухофруктов в воду закинуть.

      – Эдак можно про каждую профессию сказать.

      – Компот да, чудный, – вторил Медведков. – А вот каша хороша только тем, что горячая. Спасибо, Серег, что не поленился, принес.

      Бойко махнул рукой. Многое ли он может сделать для помощи ближнему?

      – Эх, с детдома помню истину, в такой час и баланда хороша, – причмокивая, матрос Медведков уплетал принесенную пайку. – Через неделю уже буду на своей свадебке пировать. За твое здоровье, Серега, рюмочку подниму.

      – Прямо-таки и домой едешь? – караульному, что прослужил на корабле лишь полгода, такой близкий срок до демобилизации казался недостижимым. И хоть указом при очередном съезде партии срок службы сократили на год, служить Сергею Бойко еще предстояло достаточно.

      – Дома… – мечтательно повторил Медведков. – Нет у меня дома, сирота я. Сразу к невесте поеду на Тамбовщину. Это еще пару лет назад я подумывал остаться на корабле сверхсрочно. А теперь гори оно всё! Предлагали мне контракт подписать. Отказался. Зачем? Меня невеста ждет. Мы в весенний отпуск с ней уже всё обговорили, даже костюмчик мне пошить успели! О как.

      – Прям так и ждет? – дремавший часовой цокнул языком. Ему эти сказочки дембеля для юного матроса были обычным трепом.

      Письма от любимой Лёне перестали приходить год назад.

      – Ждет, ждет! – Медведков потряс ложкой. Прислонился к самой решетке камеры, подмигнул Сергею и уже шепотом пояснил, – мы с ней ребеночка заделали. Под новый год родиться должен.

      – Быстрый ты.

      – Судьба свела. А зовут ту судьбу – Колька, – Медведков захохотал так громко, что разбудил соседа.

      Науменко забурчал, переворачиваясь на другой бок. От лежания на твердых топчанах тело затекало, хоть на полу спи, хоть стоя – всё ровно.

      – В прошлый отпуск Коля пригласил с ним поехать в Тамбов, – продолжил Медведков. – А что мне? Не в свой же детдом возвращаться. Вот, съездили, матери его крышу поправили, забор восстановили. А там,