Шизофрения, передающаяся половым путём. Янос Ли Рувер

степень».

      Бывший советник при Муниципалитете. Носил очки, много говорил, строил теории устройства пиротехнического подобия. Призывая к разговорам, пихал культей, не надевая тяжёлого валяющегося под кроватью протеза.

      До лечения он искал (1) порядка, пытался выродить его из неразберихи, из хаоса. На месте пустоты дымчатой, разрушенной трухи – создать направленное, возглавляемое замечательное новое. Продуманное и эргономично великое. То, что невозможно сделать, редактируя существующее уродство (2).

      Сейчас же он искал оптимального способа добиться своей цели, именно редактируя существующее недостроенное, полуразрушенное (2). Поняв, до лечения, что его подход (1) – серьёзно ошибочен, многозатратен.

      «Трансильванец».

      Сколиозный очень молодой с выпирающей челюстью. Не мог ощутить себя в конкретном месте. В палате он справлял нужду в углу, истинно ощущая, что находится в туалете. В туалете же он часто пугался, а не обманывает ли он себя и не стоит ли сейчас посреди палаты? Он пропадал в другие реальности на доли времени в моменты, когда не хотел осознавать реальность эту, угловую и коверканную нашими взглядами.

      Он искал лучшее место себе. Чтобы там было хорошо (чтобы было “мягко”), где он есть.

      «Сверхценный параноик».

      Сухой, с впадинами на щеках, колкой седой небритостью. Он ощущал теории заговоров. В основном – самые очевидные, прибыльные, клишированные, грандиозные (персонально и обще): мания преследования Его и подчинение всего – чему-то одному (но парадоксально в нескольких равных формированиях) Большому. Иногда были и прочие, но его не хватало распыляться на них вдумчивей. О них – не значимо.

      Он искал доказательств. Ведь если мир подчинён одному большому Заговору, верховенствующему – значит всё имеет смысл и всё есть понятно и объяснимо. Значит – так можно жить. Ну а поиск – ведёт к преследованию: непреложная истина – побочный эффект.

      Знакомство оборвалось.

      В первую очередь необходимо было прекратить сущее безобразие: Трансильванец мочился в угол палаты. Призвал мистера Экзекуцию. Тот стал крайне недоволен, крайне метко оглянул на свидетелей, оценивая обстановку. Оценка обстановки прошла внутреннее одобрение: Экзекуция саданул под колени Трансильванца, тот упал, продолжая лить тёмно-жёлтым. Ему одним движением вывернули руки и ткнули лицом в лужу, возя по ней, как котёнка. Он недовольно заплевался, попытался вырываться. С него через верх содрали рубаху, кинули её в мокрое, велели убрать и обсыпать хлоркой. Трансильванец понял плохо (застыл с каплями на роже) и это – плохо. Потому что значит, что физическое воздействие ему не особо указ.

      Экзекуция принял решение: схватил за шею Обезображенного, прерывая его дикий мастурбационный процесс (заметил, что он стёр свой орган до каких-то мерзких микроязв), притащил его к луже, бросил туда. Нам бы с Экзекуцией разобраться было, конечно, спросить у другого персонала, насколько наши герои действительные психи. Но: мы относились загодя ко всем ним как к более-менее адекватным