Серая невеста Лиллехейма. Николай Ободников

Вбежавший за ней Тор пискнул и сделал оборот в погоне за хвостом, рассчитывая на угощение.

      – Все-таки ты неважно выглядишь, Сигни, – с беспокойством заметил Эджил. – Ты в порядке? Эй?

      Сигни вздрогнула, не сразу сообразив, что Эджил обращался к ней. Она взглянула на свои руки. Плотные и начиненные настоящим поварским жирком, они были растерты чуть ли не до крови. Вспомнился дурной сон, в котором она кормила холодным тестом шнырявших перед пекарней хищников. А когда тесто закончилось, она подала им собственные руки.

      Сигни опять вздрогнула, и Тор, ко всеобщему удивлению, зарычал, словно нечто зловещее пробралось в дом Петтерсонов и теперь пряталось где-то поблизости.

      – Плохо спала, – наконец произнесла Сигни с вялой улыбкой, после чего заняла свое место за столом.

      – Тогда прекрати тереть руки, – сказал Арне.

      Он поглаживал элкхаунда, не сводя глаз с матери.

      – Что?

      – Ты с самого утра трешь руки, – добавил Эджил. – Может, просто обветрила?

      – Да, скорее всего.

      Они продолжили прерванный ужин. К недоумению Арне, Тор забился под его стул и, обретя сомнительное укрытие из нескольких перекладин, тихо рычал.

      Элкхаунд следил за Эджилом.

      Семья Дэгни

      Ужин проходил в полнейшем молчании, но Дэгни знала, что ежевечернее втаптывание дневных событий в грязь вот-вот начнется. И не ошиблась. Как обычно, начала мать.

      Хелен отставила стакан с содовой и рыгнула, абсолютно убежденная, что у себя дома она имеет право на все. Такого же принципа она придерживалась и при управлении «Мохнессом», единственным в Лиллехейме кафе, где подавали все, что могло насытить рыбаков и бывших шахтеров. Все, кроме десертов, потому что в этой сфере общепита властвовала ее подруга Сигни Петтерсон, хозяйка «Золотой челки». Сигни в качестве ответного жеста, помогавшего сохранять перемирие между конкурентами, не готовила салаты и избегала блюд обеденного меню.

      – Матс, ты видел сегодня Сигни Петтерсон?

      Матс с затуманенным взглядом оторвался от четырехлетней Фриды, которой как раз нарезал куриный биток.

      – Она передавала привет.

      – Папа врет. Папа сегодня весь день был дома, – поделилась Фрида важным наблюдением и съела кусок запеченной морковки.

      – Ты не был в аптеке? – спросила Хелен, слегка удивленная ложью супруга.

      – Просто решил провести день с Фридой.

      – Папа мне сегодня надоел, – сейчас же сообщила та.

      Матс допускал, что в этот день мог быть навязчив и даже в чем-то назойлив. Но чертов сон с самого утра не шел из головы: волк, прокравшийся к ним в спальню и… и… Он даже боялся сформулировать саму мысль о том, что обитатель кошмара сотворил с Фридой. Поэтому он позвонил Оскару, с которым работал в аптеке на Ривер-стрит вот уже двадцать лет, и попросил поменяться сменой. В конце концов, кто угодно может продать сироп от мокроты. Аптекаря переполняли дурные предчувствия, и возникшее странное облако, переполошившее