Серая невеста Лиллехейма. Николай Ободников

и Арне посмотрели на него с восхищением, а Франк покачал головой. Ему эта идея казалась чертовски плохой. Шакальник хмыкнул и, махнув рукой, побрел к входу на участок. Его торчащие лопатки напоминали расколотые треугольники, обтянутые кожей, и Диму передернуло при мысли, что не все кости шахтера срослись правильно.

      Дэгни прошла мимо Арне, ставившего велосипед на подножку, и с презрением бросила:

      – Бешамель – это соус, идиот.

      – А то я не знаю!

      – Стопудово, не знаешь, – поддакнул Франк, и Дима заулыбался.

      Они обогнули коттедж Шакальника, прошли на задний двор и как один уставились на рукотворный алтарь под синим брезентовым навесом. Кристаллически-сланцевая волчица казалась творением безумного скульптора. Дима ощутил, как тяжело забухало сердце. Волчица почему-то напоминала ему женщину. Хищную и властную.

      – Выпьете? – буркнул Шакальник.

      Никто не ответил. Они иногда развлекались тем, что подглядывали за местным психом, но еще никогда не видели причину его безумств так близко.

      – Кто это? – спросил Арне, пораженный не меньше остальных.

      – Сифграй, дочь Фенрира, она же – серая невеста.

      – Серая невеста? – Дэгни поморщилась. Ее пугал задний двор Шакальника, особенно каменное изваяние, таращившееся на них зелеными глазами-слюдой. – Ну, серой она не выглядит, это точно.

      – Фенрир? – Франк задумался. – Тот волк, что пожрет богов и весь мир?

      – Господи, ну ты и зубрила, – скривился Арне.

      Наблюдая за тем, как новенький благоговейным шагом направляется к фигурке Сифграй, Шакальник взял с пластикового столика нож, которым так и не успел обезобразить очередную березовую чурку.

      – Треклятые легенды умалчивают об этом, но у Фенрира была дочь – Сифграй. Ужасный Волк пообещал ей супруга из людей. Поэтому она обращает мужчин и женщин в себе подобных. Из первых ищет обещанного отцом супруга, а из вторых делает самок на усладу стае. Людские дети идут им на прокорм.

      – А почему она не в доме? – спросил Дима. – Зачем оставлять ее на свежем воздухе?

      – Сифграй нельзя находиться в людском жилище. Так она не слышит свою стаю.

      Дэгни хотела что-то спросить, но вопрос начисто стерся из ее головы, когда она обнаружила, что Шакальник, встав сзади, начал водить лезвием ножа по ее косам. Арне обернулся к ним, и его глаза расширились.

      – Отпусти ее, недоумок, или крупно пожалеешь!

      Догадавшись, что они вот-вот станут жертвами спятившего шахтера, Франк затрясся и потянулся за телефоном. Но пальцы, как назло, покрыла пленка пота, и сканер биометрических данных никак не мог «прочитать» отпечаток.

      Шакальник, казалось, не замечал ни своих пугающих действий, ни страха, охватившего подростков.

      – Может быть, меня недостаточно? Может быть, серой крошке нужна другая жидкость… иного цвета?..

      Диме доводилось совершать ненужные и опасные поступки вроде прыжков через турникеты метро или катания на трамвайной сцепке на спор, но еще ни разу он так четко не осознавал важность собственных