Не замужем. Ринат Валиуллин

сидели за столом в окружении Майлза Дэвиса, Danger поджала под себя ноги и рассказывала мне увлеченно об открытии кинофестиваля. Потом, увидев, что я отвлекся, помахала перед моим лицом ладонью:

      – Глаза у тебя задумчивые какие-то.

      – Просто головой думать надоело.

      Попа моя каменела, ноги наливались свинцом. Воображение воображало, как сумасшедшее, чтобы хоть как-то отвлечь меня от монотонной дороги. Монотонны педалей давались с трудом. Я цеплялся взглядом за обочину, с ее лютиками и одуванчиками, но это не работало. Спасала только муза. Я лелеял себя надеждой, что скоро будет привал и я смогу с ней познакомиться, жениться, завести детей… Я готов был на все.

      – Значит, ты меня не слушаешь?

      – Уже весь внимание, – наполнил бокалы вновь. Глотнув еще немного шампанского Danger медленно вытянула ногу из-под стола и изящно, словно розу, положила мне на колени: – В черных колготках ноги выглядят чертовски привлекательно.

      – Да, непристойно возбуждающе, – положил я руку на ее стройную конечность.

      – Хочешь вторую? – хитро улыбнулась она мне.

      – Сочту за честь.

      В это же мгновение их уже было две. Я провел рукой по обеим и почувствовал, как грубость моей кожи на ладонях начала цеплять колготки.

      – Ну, ты будь поласковей, – подтянула она обратно к себе обе ноги.

      – О, так даже лучше, – кивнул я на белый треугольник за черной шелковой сеточкой.

      – На что похоже?

      – На хишшницу, которую держат за сеткой, который в любой момент может взять меня.

      – Хишшницу! Ммхатовская школа. Скажи еще «дощщь».

      – «Дощщь» будет чуть позже, – засмеялся я громко. – Может, пойдем поваляемся? Я покормлю твоего хищника.

      – О, ты еще не знаешь, на что способна эта зверюга, она запросто может оттяпать тебе руку.

      – Поэтому она сидит за сеткой. Ну что, идем?

      – Да, – переехали мы в спальню. Она хотела, я это чувствовал, она задрала вверх свои ноги и начала их сгибать в воздухе. Сладкая пьяная лень обхватила меня, а я обхватил Danger.

      – Ты похожа на букашку, которой оторвали остальные лапки, она машет в воздухе капроновыми черными ножками и никак не может вернуться в прежнее положение. За что тебя так?

      – Эти две оказались самыми стройными, – продолжала сверкать своими конечностями в колготках Danger, вытягивая их, чтобы придать наибольшую длину. – А букашка просто залипла, как клавиша, на одном на тебе. Но вернуться к прежней жизни она действительно уже не сможет.

      Я обнял Danger со спины и начал сосать ее ухо. Шампанское все еще бродило в моей голове, точнее, мы уже бродили вместе по каким-то неведомым фантазиям.

      – Я тебя не боюсь, ты слышишь, – гудел я в ее ракушку. – Более того, я тебя люблю.

      – Давай выпьем какао, и я побегу, – смяла одним движением постель моего сна Danger.

      – Да, еще пять минут, и пойдем, – тащило меня шампанское за собой обратно в сон.

      – Чем ты хочешь заниматься в жизни, каким делом? – села на меня Danger. Я почувствовал, как ее влажное лоно клеит меня.

      – Любимым, –