Ключевой вопрос. Иван Иванович Сабило

мне понравился тигр. Большой, красивый и не страшный. В общем, как на моей вышитой картине. Смотрел на меня и улыбался, будто уже давно меня знает.

      – А как вам бабушка? Понравилась?

      – Ну да, – сказал Женя. – Она песни поёт лучше всяких артистов. Обещала к нам приехать.

      – Да, теперь её очередь – подтвердила Катя.

      – Обязательно приедет, – сказала мама. – Но что-то папа молчит. Устал с вами за дорогу?

      Он не хотел участвовать в разговоре. Держался так, будто ничего не произошло, и всё идёт, как раньше, как было всегда. Боялся, что не сдержится и рявкнет на жену как на изменницу.

      – Как долетели, Андрюша? – спросила она и положила руку ему на плечо.

      – Хорошо долетели, ты же видишь. С ними общаться одно удовольствие. Катя такая развитая, столько всего знает.

      – Да, читает много. И хорошие книги. И мы с нею часто беседуем на различные темы. И учителя у неё отличные. Помнишь, их классная сказала, что, если дело с учёбой и дальше так пойдёт, она вполне может стать кандидаткой на золотую медаль. Столь ответственные слова просто так не произносят.

      – При чём тут медаль? – не выдержал он. – Катя только в шестом классе, и не нужно ей дурить голову медалями.

      Марина отошла, озадаченно посмотрела на мужа.

      – Да, – всё-таки ты устал, – сказала она. – Сейчас покушаем и на отдых.

      После ужина дети отправились спать. Марина стала гладить бельё, настороженно поглядывала на мужа, который смотрел что-то по телевизору, не включив звук. Он же в это время думал о том, к чему приведёт разговор на столь чувствительную тему, как измена. Главное – дети. Если разрыв, с кем они будут? Если с ним, полбеды. А если с матерью?

      – Тебя что-то беспокоит? – не выдержала она.

      – Есть одна закавыка, – сказал он, не оборачиваясь. – Какие у тебя отношения с этим… Шариковым?

      – Не знаю я никакого Шарикова.

      – Или как его? Что с тобой провожал меня в аэропорту.

      – Воробьёв, что ли? Только тише, пожалуйста, дети спят.

      – Да, он самый.

      Марина отставила утюг, рассмеялась:

      – Что значит, какие? Служебные, вместе работаем. Почему ты спросил?

      – Мне Сысоев поведал, что видел, как утром вы вместе выходили из нашего подъезда. Поставь утюг на подставку, а то пахнет палёным.

      – Ну да, ночевал у нас. Поссорился с женой и попросился переночевать. Спал в гостиной на диване. Я сама тебе хотела сказать.

      – И всё?

      – А что ещё? И как всё это понимать? И ты в силу своей профессии ведёшь расследование? В чём-то подозреваешь?

      – Не только я, но и Сысоев.

      – Неужели ты думаешь, что, если у нас кто-то переночевал, то обязательно с двусмысленной целью?

      – Так было или нет?

      – Не было, Андрей. И не могло быть. Тебе не в чем укорить меня. И скажи этому ублюдку… нет, сама скажу. И дам по морде. Бескорыстный сплетник и осведомитель.

      Андрей выключил телевизор и встал.

      – Ты права, Сысоев дерьмо. Он не знает Шекспира. Великий