Резюме сортировщика песчинок. Любовь Александровна Афоничева

я копаюсь в биографиях подстреленных. Пытаюсь понять: почему именно они? Что у них общего между собой? И что общего со мной?

      – А тебе не приходило в голову, что пиджаки это уже сделали?

      – Конечно они это сделали. Но со мной-то результатами не делились. Да и выводы из одних и тех же фактов мы можем сделать разные.

      Рур кивает. Потом говорит:

      – Ты видел меня в Чешуе.

      Неожиданный переход.

      – Было дело.

      – Я там… договаривался… – он снова морщится, будто глотнул подкисшего меффа, – об участии… в бое с мехимерой.

      Это должно быть шуткой. Рур любит шутки. Хоть и не такие острые, как я.

      Это и может быть только шуткой.

      Но два красных пятна, проступающие у него на скулах, упрямо лезущий вверх острый подбородок, пальцы, вздрагивающие, когда он смахивает с виска каплю пота… Он так и не снял теплую куртку… и, судя по всему, говорит серьезно. И боится тоже всерьез.

      – А я был уверен, что люди дерутся с мехимерами только в городских страшилках и плохих визновеллах.

      – Значит, у тебя есть шанс убедиться, что иногда ты ошибаешься. Хочешь взглянуть на городскую страшилку? С безопасного зрительского места.

      – То есть ты меня зовешь… эм… поболеть за тебя?

      – Вроде того.

      Рур меня бесит. Со всеми его углами, вихрами, усмешечками и острыми взглядами… Всегда бесил. Может быть, даже сильнее, чем идеальный солнечный слизнячок Тимофей Инхо. Но, что бы там ни говорил этот рыцуциками укушенный я-третий, я – не живодер. Поэтому я говорю:

      – Видишь ли… Не хочется тебя разочаровывать, но у человека нет шансов голыми руками завалить вывернутую мехимеру. Даже какую-нибудь мелкую и простенькую, вроде мехозяйки, кулинарки или поисковика. А если ты слышал истории о том, что это кому-то удалось, то это уж точно городские байки.

      Кое о чем я умалчиваю. На самом деле любую мехимеру – гавкнутую силой обстоятельств, вывернутую случайно или вывернутую нарочно – в общем, любую, ставшую опасной, все-таки можно вырубить. Причем именно голыми руками. Для каждой из них изначально прописывается структурная уязвимость. Слабое место, прямо как у героев архаичных сказок. И если ты мехимерник, то сможешь его найти или как-то почувствовать.

      Честно говоря, когда Ро нам об этом рассказывал, я не очень понял, как именно это происходит. Возможно, потому что и сам мехиментор знает об этом только в теории. Распространяться об уязвимостях запрещено, чтобы не провоцировать излишне любопытных на эксперименты. Потому что излишне любопытным даже такой аргумент, как «это способен сделать только мехимерник» может показаться требующим личной проверки. Вряд ли такие эксперименты привели бы к травмам, ведь не вывернутые и не гавкнутые мехимеры для людей безопасны. Но все же Совет Голосов, как всегда, решил перестраховаться.

      В общем, даже вздумай я наплевать на запрет и рассказать Руру об уязвимостях, ему бы это ничем не помогло, поскольку он не мехимерник, а будущий координатор работы Ноо… или кем он там планирует быть после Песочницы. Так что единственное,